Явление Нурсултана народу
Визит президента Казахстана
глазами рядового карагандинца
Раньше я никогда не видел Назарбаева живьем. А в прошлый четверг – 16 июня – насмотрелся на него вдоволь. Первое же впечатление, возникшее у меня в голове, было: насколько этот человек, всего лишь на пару лет младше моего деда, прекрасно сохранился для своего возраста. В этом пышущем здоровьем и облаченном в дорогой костюм теле, впорхнувшем на лестницу нового торгового дома “Электроника”, чувствовались регулярные занятия в элитном спортзале, правильное и вкусное питание, прилежный и крепкий сон, высокооплачиваемая и отнюдь не нервная работа.
Именно то, чего лишены или чего катастрофически не хватает миллионам простых казахстанцев.
Ох, рано
встает охрана
ынешний приезд Назарбаева в шахтерскую столицу запомнится его очевидцам прежде всего из рук вон плохой организацией. И вправду, как еще можно отозваться о “чудесах”, когда на посещаемый любимым главой государства объект не пускались журналисты из лояльных или откровенно провластных СМИ. А все дело, оказывается, в неразберихе, учиненной непрофессионализмом местного департамента внутренней политики.
Вначале данный орган аккредитовал на большинство мест президентского визита одних “акул пера”, внес их имена в списки и незамедлительно отправил оные на смотрины в КНБ и Службу охраны президента. Другим раздал кустарного производства бейджи – дескать, и так пропустят.
Ясное дело, в час “Х” никому из вооруженных “поделкой” и честным словом пишущей и снимающей братии ни “соповцы”, ни “комитетчики” не давали “зеленой улицы”. В непосредственной близости от явления народу гаранта Конституции вспыхивали конфликты, переходящие в потасовки свободной прессы с вызванными на помощь рядовыми полисменами.
Отличилась и служба безопасности Самого. Вообще, чем дальше, тем больше убеждаешься, насколько забюрократизирована наша власть, включая силовые ведомства и спецслужбы. Насколько поверхностно последние проводили наружный досмотр, настолько они ревностно, если не сказать остервенело, подходили к наличию в бумажке об аккредитации соответствующей фамилии.
Но мало толку-то от всех этих потуг, если допускаются провалы, подобные тому, что случился в магазине “Электроника”. По странному стечению обстоятельств, один из флангов президентской охраны как сквозь землю провалился. И когда Нурсултан Абишевич неожиданно повернул назад и двинулся прямо на автора этих строк, то ему оставалось только думать о том, как бы не совершить неверного телодвижения, чтобы не спровоцировать инфаркт у “проколовшихся” бодигардов.
И пока первый наш президент разглядывал сладости на оказавшейся перед его взором витрине, я успел внимательно рассмотреть облик хозяина земли казахской. Поздно спохватившись, грубо оплошавшие “соповцы” оттащили меня от него усилиями сразу трех человек.
Любопытно, что в этот день мне еще дважды удавалось, пусть и случайно, просочиться в непосредственную близость жизненного пространства главы государства и надолго застрять незамеченным между двумя кольцами его охраны. Все это и навеяло мне мысли о непрофессионализме как нашей власти в целом, так и отдельных ее представителей из обслуживающего персонала в частности.
Гамбит
Нурсултана
Так уж повелось во многих наших областных центрах, что генеральную уборку в них и прилегающих к ним территориях осуществляют в исключительно грандиозных случаях, сводящихся в основном к редким визитам первого в государстве лица. Это наиболее явственно ощущалось на пути из Караганды на шахту “Шахтинская”, которую в конце минувшего года потрясла небывалая для угледобывающей промышленности новейшего времени трагедия.
Обычно загаженная местность словно в одночасье обратилась в живописный степной пейзаж без малейшего намека на мусор, грязь и общее забвение, так что начинало казаться, будто кто-то вручную поднимал каждую соринку с приветливо зеленеющей травы. Настоящая “потемкинская деревня”, особенно если учесть, что на следующий же после отъезда президента день “сердце” столицы горняцкого региона было вновь запружено отходами человеческой жизнедеятельности.
В актовый зал самой шахты, набитый людьми “под завязку”, рабочих не пригласили. Правда, усадили в первый ряд родных и близких тех двадцати трех погибших горняков. Пройдя вместе с Лакшми Митталом вблизи от рассыпающихся в аплодисментах средних и высших менеджеров компании “Миттал Стил Темиртау”, Нурсултан-ага обласкал безутешный первый ряд. Затем он воцарился в президиуме собрания и повел речь о своем всевидящем оке и всезнающем уме, которые не позволили горюющим родственникам шахтеров остаться без куска хлеба.
Начал он с того, что не смог, дескать, не заехать в богом забытый край, дабы выразить каждой семье искреннее соболезнование. Однако при этом заметил, что происшедшее не является исключением из правил, что нечто похожее бывало и в российском Кемерово, и в украинском Донбассе, и даже в Китае.
Но он, Нурсултан Абишевич, в начале 90-х принявший волевое решение отдать казенное добро в руки иностранных инвесторов, чем спас его от неминуемого расхищения, все равно чутко следит за тем, что творится во владениях пришлых хозяев.
Потребовав от исполнительного директора угольного департамента “Миттал Стил Темиртау” Григория Презента отчета о компенсациях семьям погибших, Н. Назарбаев услышал в ответ, что именно благодаря Его высокому повелению были стремглав исполнены все до единого обещания. Отчет г-на Презента гостю понравился: он сразу встрепенулся, повеселел и изрек, что подобной неслыханной оперативности не знали даже в советское лихолетье.
- Хочу вам объявить, что я тут с господином Митталом разговаривал, – принялся ковать железо, пока оно горячо, Назарбаев. – Мы обсудили с ним вопрос оплаты труда шахтеров. Знаю, что он подымался. Но повышение заработной платы само по себе непросто. Оно должно быть связано с объемами производства и прибыли.
Посчитав все возможности, я заручился решением господина Миттала, что с 1 июля зарплата шахтеров, как подземных, так и надземных, будет повышена на 10%. А с 1 января следующего года еще на 10%. Как? Нормально вам?
Я смотрел на нашего президента и диву давался его дальнозоркости. Ведь всякий раз, когда где-то запахнет “жареным” или наступит угроза, если не мятежа, то, по крайней мере, пламенного народного недовольства, Нурсултан Абишевич лично (ввиду частой неэффективности нижестоящей власти) проявляет таланты мудрого бия.
Надо – и он рассуживает до хрипоты “дерущихся”, с непременным показательным наказанием неправого, как это было в истории “Кулекеев и студенты”. Надо – и он бросает пенсионную “кость” старым, а оттого – непредсказуемым людям. Благо, что деньги для этого в коррумпированной стране всегда могут найтись. Надо – и он решительно “зарубает” не особенно-то и нужный антиконституционный закон с неотвратимым пиаром в собственную честь. Надо – и он одобряет создание различных ассамблей и атамекенов, призванных сплотить и правильно сориентировать различные сообщества и группировки.
Вот теперь он и до шахтеров добрался. А то в обществе стали, понимаешь, слухи бродить, что у Первого с рабочим классом нет взаимопонимания. И, дескать, если кто и будет против него голосовать, то уж в первую очередь, конечно, подневольные работяги иностранных воротил со всяких “миттал стилов” и “казахмысов”. Так что недаром к его почти что предвыборному визиту в карагандинский регион власти подгадали украсить золоотвал на обочине загородной трассы громадным транспарантом “Шахтерская Караганда – политическая и экономическая опора страны!” А возле шахты “Шахтинская” уместили огромный билборд с изображением от души улыбающегося Нуреке с “речевкой”: “Его знаем! Ему верим!”
Тем не менее, кое-кто остался в растерянности после обещания президента о 20-процентном увеличении зарплат. Например, Вячеслав Сидоров, глава профсоюза угольщиков “Коргау”, из сказанного президентом так и не понял, насколько же, в натуральном выражении, вырастет вознаграждение за непосильный горняцкий труд.
По словам г-на Сидорова, с 1 июля карагандинские труженики корпорации Л. Миттала и так ожидают повышения зарплат на 32 процента. Если к этому приплюсовать дополнительные 10%, а потом еще столько же, то за полгода Миттал и Назарбаев должны обогатить шахтеров не на 20%, а на 52%. Чувствуете разницу? Это во-первых.
Во-вторых, В. Сидорову не совсем понятно, зачем же он ездил в Лондон, зачем безуспешно добивался аудиенции у индусского олигарха? Зачем его профсоюз вел переговоры с управленцами Л. Миттала, зачем он через общественное мнение “прессинговал” “Миттал Стил Темиртау”? К чему все это, коль все вопросы, оказывается, разрешаются на казахстанском властном Олимпе, с которого вроде бы иностранному частнику приказать что-либо весьма проблематично?
После общения в актовом зале лидер нации в сопровождении многочисленной свиты вышел во двор предприятия, где его поджидала заранее подготовленная толпа горняков, которой предписано было изображать радость от нечаянной встречи с любимым руководителем. Шахтерский люд выглядел так, как будто бы несколько минут назад вышел прямо из забоя.
Мысленно я аплодировал этой “находке”: фотокамеры запечатлели для истории и потомков беседу чумазых “рабов” с добрым повелителем, щедрым на посулы и блага. Эти-то кадры в разгар грядущей избирательной кампании и станет безумолчно крутить президентское телевидение. В расчете на доверчивый электорат.
Однако чем же обернулась эта пресно-популистская обложка? Вышло так, что разряженный в шахтерские робы и каски народ на работу подняли за три часа до обычного для него времени. В три часа ночи, вместо привычных шести часов утра. Ну, как же – приезд самого президента! А раньше управившихся с работой горняков вместо того, чтобы отпустить домой – помыться и отдохнуть – несколько часов продержали на солнцепеке, дабы обеспечить колоритный антураж выступлению дорогого лица.
Помню, как один из “чернобровых” собеседников Назарбаева на шахтном дворе спросил у него, будет ли тот выдвигать свою кандидатуру на следующий президентский срок.
- Ну, раз шахтеры просят… – ответил Нуреке.
Вылитый
Ким Чен Ир?
Бесспорно, Ноль Первый проявляет в некоторых ситуациях хорошую артистичность в общении с простым народом. Наверное, в этом сказывается и страшно затянувшийся опыт “руления” огромным государством. Вначале “красным секретарем”, затем “многовекторно настроенным демократом”, а теперь – “антизападно царствующим долгожителем”.
Ведь всякий раз, меняя политические ориентиры и жизненные установки, хочешь не хочешь, но учишься приспосабливаться к новым условиям. Оправдываешь происходящие с самим собой метаморфозы, а значит лукавишь, недоговариваешь, уходишь от прямых ответов и (непревзойденно освоенное искусство!) представляешь многое в радужно-выгодном свете.
Почему, глядя в лицо Нурсултана Абишевича, я никак не мог ощутить, где в его словах правда, а где – ложь? Так ли это, как признавался он сам перед собравшимися темиртаускими металлургами, что ему до сих пор, даже на чужбине, снятся сны про то, как он стоит подле горна доменной печи?
Может, действительно к нему приходят такие грезы, вынуждающие ностальгировать по той, безвозвратно потерянной жизни, лишенной “Казахгейта”, призрака “бархатной революции” и острой тревоги за себя и будущее своего клана. А может, это тривиальная домашняя заготовка. Как-никак выборы на носу!
Но вот что бросалось в глаза. Президент заученно обходил ряды собравшихся темиртаусцев и шахтинцев и просил задавать ему вопросы, делиться наболевшим, проблемами и заботами. Но никто так и не вымолвил ни единого слова, никто и не попытался поднять насущную для себя тему.
Почему? Что, к ним очень часто жалует в гости президент, легкое движение мизинца которого способно при нашей системе разрешать самые неразрешимые задачи? Или у нас не осталось абсолютно никаких проблем, и мы живем в самой счастливой стране мира, где нет места отчаянию или просто плохому настроению? А может быть, мы имеем случай с клиническим недоверием власти?
Отдает ли тогда Н. Назарбаев себе отчет в том, какую систему он выстроил, какое уродливое общество построил? Общество, готовое радоваться и рукоплескать по приказу, но боящееся сказать вождю о том, что у него болит, ибо не верит уже ничему. Это во-первых. И во-вторых, люди страшатся неминуемых репрессий со стороны верных президентских наместников, когда он уедет.
И последнее. Присутствуя на стадионе “Шахтер” на венчавшей PR-поездку Нурсултана Абишевича театрализованной постановке под выспренным названием “Казахстан – мой дом, моя судьба!”, я все время ловил себя на мысли, что все это мне как-то уже знакомо.
Одинаково разодетые детишки, складывающие из цветных картонок на противоположной трибуне стадиона лицо дорогого вождя…
Потерявшая сознание девушка, упавшая в бессилии на траву. Оттого, наверное, что, как и чумазые шахтеры, она долго ждала своего президента под палящим солнцем…
Замордованные “дедовщиной” и скудным питанием, одним только видом своим пробуждающие жалость и сочувствие молодые “бойцы” современной казахстанской армии, присягающие на верность своему Верховному Главнокомандующему…
Театральная “премьера” про мальчика Нурсултана… Дальше можно не продолжать.
Все это и многое другое представлялось смутно знакомым. Пока один из иностранцев, сидящий возле меня, в ложе почетных гостей, что-то весело пробормотал своему товарищу и, похоже, компаньону по бизнесу. Разобрать сказанное я не сумел, зато четко уловил два слова, открывшие смысл всей фразы. “Северная Корея” – эти два слова расставили все по своим местам. Конечно, где же еще твориться такому…
А все-таки стыдно за нашего президента. Что заставляет умного человека впадать в глупое наслаждение загруженной самим же собой “матрицей”, окружать себя “потемкинскими деревнями” и вращаться в сюрреалистическом мире бесконечной Астаны, не знающим страданий и невзгод обитателей нижних этажей?
Иностранцы смеются над ханскими причудами среднеазиатских “царьков”. Смеются пока и некоторые из нас. Когда же дрожащий от волнения и пиетета голос казахского Левитана, объявляющего явление Нурсултана народу Казахстана, перестанет вызывать у кого-нибудь шутливые усмешки, тогда и поговорим о наступлении полной Северной Кореи.
Валерий СУРГАНОВ
Монплезир* Бырганым Айтимовой
Чем объясняется душевный подъем министра образования?
В культурологическом пространстве Казахстана произошел феноменальный прорыв. Мы имеем в виду результаты состоявшегося буквально на днях Единого Национального Тестирования. Исходя из его результатов, призываем отныне и навечно вписать ЕНТ-2005 золотыми буквами в историю суверенного Казахстана. Результаты действительно просто ошеломляющие. Только по результатам первых дней 16 человек набрали максимальное количество баллов – 120, а рубеж в 100 баллов преодолели около 2,5 тысяч выпускников этого года. И судя по всему – это еще не предел.
дним словом, интеллектуальный коэффициент (IQ) наших школьников всего лишь за какой-нибудь год поднялся на неимоверную высоту. Даже страшно представить, что будет еще через год, если эта тенденция сохранится. Не говоря уже о более отдаленной перспективе. Становится несколько тревожно за будущее вузовской системы образования: насколько наши вузы смогут соответствовать возросшему уровню выпускников школ.
Но, с другой стороны, наши выпускники становятся востребованными лучшими университетами мира. Представляете, в их гарвардах, кембриджах и прочих сорбоннах сплошь и рядом будут учиться наши дети. Да, такими темпами через десяток-другой лет на наших просторах некуда будет плюнуть из-за выпускников самых престижных учебных центров мира. Япония и иже с ней Силиконовая долина просто отдыхают. За будущее наших только создаваемых кластеров можно не беспокоиться. Как, впрочем, и за инновационную политику нашего правительства.
Правда, уже раздаются пессимистические голоса, дескать, а захотят ли наши высоколобые дети возвернуться в родные палестины, и кивают на некоторый опыт той же программы “Болашак”. Но нам представляется, что все это от очевидного непонимания важности произошедшего. Или, как говаривал один некогда очень цитируемый классик, кое-кто за деревьями не видит леса.
Ну, а теперь давайте спустимся с небес на землю и поговорим о вещах более прозаических. Что и говорить, результаты ЕНТ производят большое впечатление. Но, думается, что в эйфорию по поводу первых результатов могут впасть только люди, имеющие о нашей системе образования самое приблизительное впечатление или вообще не имеющие о ней никакого понятия.
Говорить так нам дает право некоторый опыт работы в этой самой системе образования. Как школьной, так и вузовской. И в приснопамятную эпоху развитого социализма, и во времена нынешние, так называемые рыночные. И у нас не вызывает ни малейшего сомнения тот факт, что мы стали невольными свидетелями торжества Системы. Так мы обозначили бы то, что по логике вещей должно Обучать, Воспитывать и Развивать наших детей. Могут меняться правители, может смениться общественно-политическая формация, может поменяться система жизненных ценностей, но во всех случаях неизменными должны оставаться основополагающие принципы системы образования. И самый главный из них – это давать Знания.
Забвение этого принципа, а тем более его игнорирование, и способствует возникновению трагикомических ситуаций, наподобие той, в которую невольно себя загнало наше образование. Это и дает нам право утверждать, что мы наблюдаем торжество Системы. Порочной по своей сути, ибо в основе ее лежит не живая плодотворная работа, а все тот же пресловутый валовой подход. Когда работа учителя определяется не качеством, а простым количеством.
Нельзя не восхититься тому, с какой невероятной скоростью Система сумела приспособиться к условиям ЕНТ. Всего лишь год назад проводившееся ЕНТ вызвало град нареканий и шквал критики. Но самое главное – прошлогодний результат, который не идет ни в какое сравнение с годом нынешним. Последнее обстоятельство и вызывает если и не сомнения, то, по меньшей мере, некоторое непонимание, как такое возможно? И возможно ли вообще?
Напрашиваются два вывода: либо условия ЕНТ-2005 значительно упрощены, либо допущены возможности преодоления “рифов” ЕНТ. Другими словами, мы имеем ситуацию, когда в процесс вмешался Его Величество Субъективный Фактор. О том, какое значение он имеет в нашей системе образования, думается, нет нужды говорить. Справедливости ради заметим, что он присутствовал всегда, не исключая и прежние годы. Но в новых условиях он стал просто доминирующим. И, судя по некоторым наблюдениям, на ЕНТ нынешнего года данный фактор еще раз подтвердил свою живучесть.
Не будем лукавить: мы не имеем данных специальных соцопросов, проведенных по горячим следам. Однако ни капли не сомневаемся, что если он будет проведен, подозрения подтвердятся. Мы же в качестве фокус-группы использовали впечатления своих юных родственников из числа племянников и племянниц, детей знакомых, соседей, сослуживцев. Причем ареал участников ЕНТ-2005 охватывает практически всю республику, включая как крупные города, так и сельскую глубинку.
Опрос проводился как вживую, так и посредством телефонного опроса. Поразительно, но факт: подавляющее большинство опрошенных категорично заявили о наблюдавшихся нарушениях, имея в виду свой частный случай. Но если обобщить все, о чем высказались наши юные респонденты, то вырисовывается картина массовых, если не подтасовок, то просто элементарных злоупотреблений. Хотя по сути это одно и то же.
Характерный штрих: о наиболее вопиющих случаях говорят представители южных регионов, в частности, западных районов Южно-Казахстанской области. То, что происходило там, очень похоже на ситуацию, которая получила освещение на персональном сайте министра образования госпожи Б. С. Айтимовой. Исходя из понятия презумпции невиновности, мы даем ее в изложении.
Итак, житель села Тескенсу Енбекшиказахского района Алматинской области указывает на факты злоупотребления, допущенные в ходе проведения ЕНТ 12 июня в селе Чилик Алматинской области в средней школе имени Кирова. По его утверждению группа абитуриентов из села Тескенсу прошла на ЕНТ с так называемыми “кодами” вопросов.
Случилось это при участии директора одной из школ района, заведующего районным отделом образования, а также благодаря соответствующим усилиям состоятельных родителей. В итоге указанная группа абитуриентов получила высокие баллы.
Может быть, это случайность, но мы также располагаем информацией о случае, как две капли воды похожем на описанный. Но все-таки думаем, что это были крайности. Большинство случаев были попроще.
Например, практиковалась продажа ответов на тестовые вопросы за кругленькую сумму, причем во время самого тестирования, так сказать, в местах общего пользования.
Другой вариант: контролирующие ход ЕНТ педагоги сквозь пальцы смотрели на некоторые шалости – использование шпаргалок, или сами напрямую подсказывали правильные варианты ответов. Есть подозрение, что на это их подвиг совсем не альтруизм.
Были замечены случаи использования достижений научно-технического прогресса в виде сотовых телефонов. Конечно, не в открытую, а, как выразился один прекрасный юноша, “очень технично”. Что под этим подразумевается, видимо, нет нужды объяснять.
Одним словом, Система работала на всю катушку. Нас вполне резонно могут спросить: “А что же вы, ребятки, не заявляете протест и не сигнализируете обо всех этих вопиющих фактах?”
Признаемся честно, аналогичный вопрос мы адресовали своим респондентам и их родителям. Ни один, подчеркиваем, ни один человек не согласен решиться на это. Основное объяснение – это бессмысленно, потому что не доказуемо. Конечно, можно возразить, что в такой постановке вопроса превалируют эмоции. Но это как посмотреть. Все-таки, видимо, сидит глубоко внутри нас генетический страх перед Системой, которая как Молох перемалывает надежды и чаяния юных сердец.
Теперь хотелось бы еще раз вернуться к сути самого ЕНТ. Что думают и говорят по этому поводу люди, с которыми оно олицетворяется. На днях в своем выступлении по “31 каналу” заместитель директора Алматинского национального центра государственных стандартов образования и тестирования господин Камет Нагашибек заявил, что тестовые задания ЕНТ были пересмотрены и облегчены еще в прошлом году, а результаты первых дней ЕНТ этого года говорят только о более сознательном и ответственном отношении самих экзаменуемых (то бишь выпускников) к этому серьезному процессу, и ни о чем другом.
Как говорится, Вашими бы устами…
В принципе, некоторые аспекты ЕНТ уже ничего кроме зубной боли не вызывают, но все же. Ведущий программы привел вопрос, который звучал примерно так: “Кто из казахов был активным участником Отечественной войны 1812 года и получил высокие награды за совершенные подвиги?”
Спрашивается, какое отношение имеет Отечественная война России против французов 1812 года к истории Казахстана? Тем более, что варианты ответов предполагали имена, которые не слышал, думается, ни один казах, кроме автора этого вопроса. Показательно, что сам господин Камет сказал, что в его времена в школе история Казахстана не изучалась так широко, и он не знает ответа на данный вопрос и не обязан знать, так как он не специалист в области истории.
В принципе, замечание вполне резонное, но оно наталкивает на некоторые раздумья. Если лицо, далеко не последнее в процессе организации и проведения ЕНТ, обязанное обеспечить корректность тестовых заданий и точные ключи для проверки, впервые слышит о таких фактах истории своего отечества и ответственно заявляет об этом с высокой трибуны, то нужно ли это знать молодому человеку, который мечтает завтра стать инженером, врачом или технологом?
Следующий момент. По мнению опытных учителей-предметников, с помощью 30 тестовых вопросов по математике невозможно выявить знания ребенка, особенно с учетом того, что на ответ дается в среднем 1,5 минуты. Опытный педагог-математик решает некоторые задания от 4 до 8 минут, а то и все 12 минут. При жесточайшем цейтноте абитуриентам остается только надеяться на авось и – наудачу ткнуть в понравившийся вариант ответа.
К тому же, некоторые варианты ответов бывают совершенно одинаковыми, только написаны по-разному – в одном случае в виде десятичной дроби, в другом варианте в виде обыкновенной дроби. А какой вариант дроби выбран в ключе ответов, который уже запрограммирован в компьютере, знает только автор.
Отсюда и толпы абитуриентов, осаждающих апелляционные комиссии, которые работают в ограниченном режиме: рассматриваются вопросы только технического характера. А по сути вопроса и ответа, извините – подвиньтесь. Возникает вопрос: а нужна ли тогда эта комиссия вообще? Какой смысл в органе, который играет роль дежурного громоотвода, не решая ничего по сути?
ЕНТ еще в новинку нам, а Система уже адаптировалась к ней. Поэтому не будем уподобляться страусу, прячущему голову в песок. Ни для кого не секрет, что можно, не волнуясь и особо не нервничая, отдать энную сумму в у.е. дяденьке или тетеньке, которых сумели удачно подобрать родители еще за полгода до начала ЕНТ и спокойненько выиграть заветный грант. А самоуверенно грызущие орешек знаний пусть хоть обломают все свои зубы, все равно их места в аудиториях уже “забиты” более ушлыми.
И эта публика через 4-5 лет, “разводя” каждую сессию звонкой монетой и получая при этом еще небольшую компенсацию в виде стипендии от государства, приходит с дипломом устраиваться на работу, не имея ни малейшего представления о своей специальности. Больше всего не везет пациентам и школьникам. Безграмотный врач лечит первых, а педагог, пишущий с ошибками слово “еще”, “сеет разумное, доброе, вечное”. Вот и все, круг замкнулся.
После прошлогоднего ЕНТ казахстанская система среднего образования подверглась, пожалуй, самой жесткой критике за последние годы. По этому поводу высказался даже президент страны. Все это стало косвенным свидетельством того, что состояние среднего образования подошло у нас к критической черте.
Министерство образования, чтобы хоть как-то сбить волну недовольства, вынуждено было заняться экспертизой школьных учебников нового поколения. Их качество с самого начала вызывало большие нарекания со стороны общественности страны, но это отдельная тема. Видимо, у Системы сработал инстинкт самосохранения, что и выразилось в результатах ЕНТ-2005.
Но качество не может повыситься просто так. Существует закон перехода количества в качество. Чтобы не быть голословными, приведем некоторые цифры. С 1990 по 2003 годы общие расходы нашего государства на образование сократились не только в абсолютных цифрах, но и в процентах от ВВП. Так, в 1990 году они составляли 8,2% от ВВП, в 1995 году – 4,5%, в 2003 году – 3, 3%, в 2004 году – 3,5%. Для того, чтобы переломить негативные тенденции в развитии системы образования, была разработана Государственная программа развития образования на 2005 – 2010 годы.
Специалисты утверждают, что мир, в котором живут современные школьники, развивается в четыре раза быстрее, чем школьное образование. Но, видимо, наше образование имеет уникальную тенденцию опережать не только свои же перспективные программы, но и тенденции мирового развития.
Не секрет, что год нынешний будет иметь для политической системы нашей страны особое значение в связи с надвигающимися президентскими выборами. И власти очень необходимо создать в стране позитивную морально-психологическую атмосферу. Поэтому она инициировала крупный пакет социальных преференций. Крупные национальные компании заявили о замораживании своей ценовой политики. Правительство занялось разработкой антиинфляционной программы, чтобы не допустить обесценивания тех же социальных выплат.
Одним словом, предпринимаются беспрецедентные меры, чтобы самочувствие электората было максимально комфортным. Не в этой ли области кроется причина подвижек в системе нашего образования. Как реальных, так и мнимых. Государство приняло решение значительно увеличить количество государственных грантов: если в прошлом году их было 10 155, то в этом – 31 255. То есть рост почти в три раза.
Это реальность, и такой шаг государства, естественно, не мог не вызвать положительную реакцию в обществе. Но, с другой стороны, образовавшиеся вакансии необходимо заполнить. Если это сделать простым механическим путем, это могло бы привести к снижению порогового уровня, необходимого для поступления в вузы.
Система продемонстрировала молниеносную реакцию, а министерству образования осталась только простая констатация факта. Тем более, что там сейчас верховодят люди с комсомольским задором. Уж что-что, а проводить шумные кампании в стиле “чего изволите” они умеют. Вот только будет ли от этого прок?
Известно, что знание – сила. Но в действительности знание – это ключ, который лишь при правильном пользовании становится силой…
“Демвыбор” наносит ответный удар
В двух столицах рассматриваются иски к лидерам Аграрно-индустриального союза
На этой неделе в Бостандык-ском райсуде Алматы началось су дебное слушание по иску гражданина РК Асылбека КО-ЖАХМЕТОВА к Гражданской партии Казахстана. Аналогич-ный иск был подан в Сары-Ар-кинский суд Астаны на Аграрную партию. Один из неугомонных лидеров объединенных демо-кратических сил требует за-крыть эти пропрезидентские партии, а их вождей, за призы-вы вооружаться и “душить оппо-зицию”, привлечь к уголовной ответственности.
Мирас НУРМУХАНБЕТОВ, текст
Валерий ШИПУЛИН, фото
ппозиция и в прошлом предпринимала редкие попытки подавать судебные иски на властные структуры и близкие к ним круги, но далеко не всегда дело доходило до суда. Чаще приходилось защищаться, а теперь…
Но для начала заглянем на три месяца назад. Буквально на следующий день после кыргызской революции в Астане проходит пресс-конференция первого секретаря Гражданской партии Казахстана Азата Перуашева, председателя Аграрной партии Казахстана мажилисмена Ромина Мадинова и его заместителя Владимира Чалышева, на которой было заявлено о создании некоего “народного фронта”. В тот день говорилось и о готовности “рабоче-крестьянского” блока выйти на защиту существующей власти с оружием в руках, и о необходимости душить оппозицию в зародыше, и некоторых других вещах, мягко говоря, не согласующихся с Конституцией РК.
Эти слова, расцененные многими как призыв к гражданской войне, взволновали общественность и СМИ. Но силовые структуры почему-то сохранили молчание и так и не прокомментировали аистят. Обещания некоторых общественных деятелей не оставлять это дело просто так тоже оказались просто словами.
30 мая Асылбек Кожахметов подал иски в районные суды: на Гражданскую партию – в Алматы, а на Аграрную – в Астану (по месту прописки этих юридических лиц). Чтобы принять дела к рассмотрению, отечественной Фемиде потребовалось три недели.
Первое заседание суда по иску к “алюминиево-хромовой” партии началось с опозданием на 45 минут и проходило в здании бывшего детского сада, что само по себе придавало происходящему какой-то игрушечный смысл.
Непривычна была роль оппозиционера Кожахметова, который, учитывая взаимоотношения нашей юриспруденции и режима, больше ассоциируется с ответчиком. Но, несмотря на это, Асылбек Базарбаевич превосходно выступил в качестве истца, при этом прекрасно осознавая, что добиться справедливого решения невозможно. По его словам, предопределенное решение суда еще раз докажет, что отечественная Фемида к разным партиям (оппозиционным и проправительственным) по аналогичным обвинениям относится по-разному. Как тут не вспомнить принудительную ликвидацию НП ДВК в начале этого года?
Что же касается самого судебного иска, то “демвыборовец” не только высказал опасения по поводу тяжелых последствий таких заявлений, но и привел примеры. По версии А. Кожахметова, призывы лидеров АИСТа “аукнулись”известными событиями через две недели в Усть-Каменогорске, а потом и в Шымкенте.
Представитель А. Перуашева на суде Асет Атабаев пытался возразить истцу практически во всем. Защитник никак не мог увидеть крамолы в словах своего босса и его единомышленников. Он с горячностью старался убедить судью Гульбаршын Примбетову и всех собравшихся в том, что его работодатель оружие в руки брать не собирался, никого к этому не призывал (в этом был замечен и уличен зампред АПК Владимир Чалышев) и подпись под совместным заявлением ГПК и АПК не ставил.
Оказывается, и предвыборного блока АИСТ нет в природе – мол, он перестал существовать сразу после объявления итогов прошлогодних парламентских выборов, а на памятной пресс-конференции партии выступили как разные субъекты. Но они ведь сидели тогда за одним столом, и г-н Перуашев не стал спорить с латифундистами – промолчал, а молчание, как известно, это знак согласия.
В общем, А. Атабаев, как отметили наблюдатели, выбрал тактику полного отрицания обвинений, при этом нередко показывал незнание ситуации. Иногда его выручала госпожа судья, снимая вопросы, которые показались ей “риторическими”.
Впрочем, все вопросы готовились истцом для предъявления их непосредственно Азату Перуашеву. Но на суд тот не явился, а Ее честь по неизвестным причинам отказалась привлекать лидера ГПК даже в качестве свидетеля.
“Под танки”, судя по всему, должен был отправиться второй секретарь ЦК Гражданской партии Казахстана Александр Житников. Но, как оказалось, при нем не было обязательной в таких случаях доверенности на ведение дел в суде. Несмотря на этот факт, “№2” в ГПК примостился рядом с адвокатом Атабаевым и изредка с ним о чем-то перешептывался.
Пообещав в следующий раз прийти с нужной бумагой, Александр Николаевич поделился с нами своими патриотичными настроениями и, в принципе, согласился с тем, что “суверенитет надо защищать с оружием в руках”, но только при внешней угрозе. На наш вопрос относительно наличия разрешения на ношение оружия и умения с ним обращаться А. Житников ответил: “Разрешения пока нет, но с оружием обращаться умею”.
А судебные слушания по Аграрной партии Казахстана на этой неделе так и не начались. В установленный день, 22 июня, ответчики в суд просто не явились, не объяснив при этом свое поведение и неуважение к тому самому суду. Может быть, аграрии просто не успели подготовиться или были заняты более значимыми делами на полях страны. Как бы то ни было, процесс в Астане должен начаться только 14 июля.
Позвольте и нам Возмутиться!
Народные избранники тоже взволновались вслед за оппозицией,
Решение о продаже за долги алматинского энергокомплекса и гостиниц “Алматы” и “Казахстан” взбудоражило не только демократическую оппозицию Казахстана, но и широкую общественность республики. К делу подключились парламент и маслихат южной столицы.
акануне заседаний, посвященных этим вопросам, депутатам от имени жителей города было направлено специальное письмо. Его авторы просили народных избранников встать на защиту интересов алматинцев и “потребовать отмены проведения несправедливых торгов с объектами энергетической инфраструктуры”.
“Мы взываем к вашей гражданской совести, чувству ответственности перед Алматы и алматинцами”, – говорится в письме. Авторы письма считают, что условия участия в торгах, состав лотов, стартовая цена и другие факторы составлены таким образом, чтобы приобретателями имущества стали заведомо определенные лица, которые получат стратегические объекты государства по заниженной стоимости. При этом участие реальных конкурентов – добросовестных инвесторов – стало невозможным.
Мы попросили некоторых депутатов, прочитавших это письмо, прокомментировать ситуацию, сложившуюся вокруг продажи гостиниц и энергокомплекса.
Амзи АКИНЖАНОВ, депутат маслихата г. Алматы:
- Решение о продаже – в данной ситуации единственно правильное. Потому что образовались огромные долги, и из этого положения надо выходить. Так что приватизация – это верно. Во многих странах мира энергетика принадлежит государству, во многих – это частная собственность. Так что продажа алматинской энергосистемы – вполне нормальное явление.
Анатолий ПОПЕЛЮШКО, депутат маслихата г. Алматы:
- Факты, изложенные в письме, были известны еще три года назад. Естественно, к такому положению дел я отношусь отрицательно. Ведь объекты – залоговый инструмент, по которому не проведены никакие экспертизы, не даны никакие оценки. Мы в маслихате обсуждали этот вопрос в течение трех дней и договорились в судебном порядке приостановить процесс торгов.
Например, гостиница “Казахстан” – наш исторический объект. В соответствии с законом архитектурные, исторические памятники, которые находились в залоге, просто так продавать нельзя.
Энергокомплекс Алматы – это развалина, в которую в течение уже многих лет никто не вкладывал средства, а только выкачивал их. Я просто могу посочувствовать покупателям энергосистемы.
Куандык БАЙМУХАМБЕТОВ, депутат маслихата г. Алматы:
- Все факты, изложенные в письме, мы разобрали на заседании маслихата. Вынесено решение обратиться со специальным письмом к акиму города. Мы все проголосовали против продажи гостиниц и энергокомплекса. Была создана специальная комиссия. Ее члены пришли к выводу, что так просто продавать указанные объекты нельзя, нужно обеспечить условия для проведения справедливого тендера. И в связи с этим выдвинуто несколько конкретных предложений к акиму города. Тем более, что сам аким говорил о том же в своем выступлении перед депутатами. Завтра-послезавтра мы соберемся еще раз и уже конкретно поставим в этом вопросе точку.
Сергей БОЯРКИН, депутат мажилиса парламента РК:
- Я крайне отрицательно отношусь к продаже стратегических объектов, считаю, что энергетика и водоснабжение должны оставаться в государственной собственности.
Во-первых, я пока не вижу таких собственников, которые бы могли эффективно управлять таким хозяйством, ведь это связано с жизнедеятельностью такого плотно населенного города, как Алматы. У меня есть опасения, что новые собственники просто развалят энергосистему южной столицы.
Меня как производственника больше всего настораживает тот факт, что любой собственник в первую очередь настроен на получение прибыли, а не на вложения в производство.
Вчера в мажилисе сложилось практически единодушное мнение: процесс продажи нужно приостановить и продолжить разбирательства. Мы будем задавать вопросы министру финансов, которому вчера был направлен соответствующий запрос.
Как видно из опроса, большинство депутатов (если не все) в данном случае оправдывают свое звание народных избранников. После поднятого оппозицией шума и подключения к разбирательствам высоких правительственных чинов продать гостиницы и энергокомплекс южной столицы за бесценок станет не так уже просто. А таких примеров “прихватизации” новейшая отечественная история знает немало.
Тот же алматинский энергокомплекс в свое время был продан бельгийской компании “Трактебель” за цену, в сотни раз меньшую, чем его настоящая стоимость. Тогда правительство обосновало это тем, что негоже драть три шкуры с инвестора, которому придется вкладывать деньги в возрождение энергообъектов. Однако время показало, что бельгийцы изначально не собирались модернизировать систему, а пришли в Казахстан просто для того, чтобы урвать кусок пожирнее.
Возвращение же энергокомплекса в собственность южной столицы обошлось во много раз дороже. Никто из чиновников ответственности за это так и не понес.
BACK IN USSR?
Исповедь благонамеренного гражданина
Не хочу жить в СССР! Вернее в его новой, еще более лицемерной интерпретации. В первозданном социализме присутст-вовал хоть какой-то натуральный обмен между партией и народом: мы им по-слушание – они нам путевки в Сочи иног-да, твердые цены на хлеб, лучшее в мире образование бесплатно, неизбежное трудоустройство и прочие подачки. Те-перь “партия”, освободившись от всяко-го идеологического балласта, оставила себе только один лозунг: “Дай!”
лажки, воздушные шарики, потные полицейские через каждые столько-то метров… это был всего лишь заключительный аккорд титанически-суетной оперы под названием: “Подготовка Караганды к визиту президента”. Попытаюсь словами передать эпический дух “той музыки”.
Знаковый Мост
Один из пунктов визита – поездка в город Шахтинск. Это значит, что придется ехать по “ДСКовскому” мосту. Вокруг него рассыпан частный сектор, именуемый Михайловкой.
Как и положено, мост имеет ограждения. С вершины моста спускаются две пешеходных лестницы, тоже с ограждениями. Так вот – эти самые ограждения покрасили. Двумя цветами, но с одной стороны – с той, на которую может упасть взор его величества. Снаружи, куда падает взор всякой челяди, видны лишь ляпы и подтеки. Ограждения пешеходных лестниц покрашены не целиком, а на треть – до того уровня, после которого с моста их не видно.
Очень смешно – вся Михайловка “трещит”.
Под мостом, кроме железной дороги, есть и обычная – кольцевая с ответвлениями. Так вот: то место, которое я назвал дорогой, – на самом деле совокупность таких ям, что не пересказать. Среди местных жителей бродит легенда о том, что несчастное кольцо по ночам рыдает о ремонте и всех “ходовках”, которые оно убило.
И еще: с северной стороны моста, вдоль железной дороги, росли деревья. К 16 июня деревья были вырублены. Кем? Зачем? Выяснить не удалось.
Нет визита – нет асфальта. А налоги берутся зачем-то не только во время визитов, а постоянно. А почему?
Президент видит, что “все покрашено”, и думает, мол, так везде. Чиновники делают все, чтобы президент не знал, как все на самом деле? Они его обманывают? Измена? Или он знает, но ему не нравится на это смотреть?
Когда по телевизору или еще каким способом мне пытаются рассказать о небывалых успехах… я вспоминаю этот мост.
Рапорты о достижениях – это покрашенная сторона. Покрашенная как попало: на грязь, пыль и старую облезлую краску. Но показанная издалека. А реальное состояние экономики, образования, социального обеспечения и т.д., и т.п. – это то, чего не видно из окна “мерса”: обратная сторона забора и то, что под мостом.
Если смотреть “откуда надо”, издалека и мимоходом, то Казахстан не только все страны в СНГ обогнал, но и Европе в затылок дышит. И только “с другой стороны”, с той, на которой большинство из нас живет, видно то место, в котором мы находимся на самом деле. Вот такое историческое значение Знакового Моста получилось.
К нам едет Он!
Кипящая энергия беззаветной должностной любви ищет какой-то разрядки: “К нам едет Он! Надо что-то делать! Чего бы такого сделать?” Ответ не найден. И вот уже летят в учреждения-конторы нелепые указы.
Например, про то, что за неделю до визита и в день его рабочий день должен быть увеличен. Всем присутствовать на рабочем месте до 8 часов.
Зачем? А нет объяснений. Любовь, секс, а также психические отклонения – всегда загадка.
Проезжая по проспекту им. Сакена незадолго до визита Самого, можно было вволю насладиться эдаким зрелищем: частично молодой и (или) статный медперсонал близлежащих больниц в коротких и белых халатах рвал или чикал ножницами траву. Кто на корточках, кто шкодно согнувшись пополам. В общем, зрелище не для слабонервных.
Зачем им такое повелели? Президент ненавидит траву? В зарослях заведутся партизаны? И опять этому нет объяснений.
Кроме бюджетников, к построению потемкинских деревень в Караганде были привлечены школьники. Возмущенная мама ругается: “Я уже “зеленку” замучилась покупать. Заставляют ребенка траву руками рвать. Руки все в мозолях, в порезах”.
Крупные чиновники Караганды раздали тем, кому положено, некие бумажки, именуемые ими документами. Мы назвали эти акиматовские творения бумажками неслучайно – вручались они адресатам в обход всех канцелярских правил – из-под полы.
На “бумажке № 1” изображена схема построения колонн ликующих граждан – где какая организация стоит и какое поголовье восторженных карагандинцев должно быть задействовано. Под схемой такой вот список (орфография и пунктуация сохранены. – Авт.):
“Машзавод – флажки 80
Эксперим. завод – 50 цветов
Конфеты Караганды – 50 шаров, 1 транспарант
Обл.дет.клинич. больница – белые халаты
Эфес-Караганда – 50 флажков, 2 транспаранта
СШ №45 – майки “Отан”, флажки 50 шт.
….
(и еще 13 учреждений – Авт.)
….
ИТОГО: флажков – 650, шаров – 310, транспарантов – 5, цветов – 300, нац.одежда - 80”
На “бумажке № 2” расписана “рекомендуемая” тематика транспарантов и скандируемых при встрече с Н. Назарбаевым лозунгов.
Вместо послесловия – из разговора с карагандинским предпринимателем:
- Вызывали меня в акимат. Говорят, мол, едет президент – надо помочь. Я у них спрашиваю: “А кто будет платить?” Они улыбаются: “Мы вам пригласительный билет дадим на VIP-трибуну”…
Юрий АШЕНБРЕНЕР
Че гевары XXI столетия
Они свергли Шеварднадзе, Кучму и Акаева
Стихийная “оранжевая революция”, во время которой сотни тысяч украинцев вышли на улицы, произошла из-за коррумпированности и авторитарности режима КУЧМЫ? Не совсем так. Не в большей степени это касается и волны народных восстаний, которые унесли в небытие режим серба МИЛОШЕВИЧА, грузина ШЕВАРДНАДЗЕ или киргиза АКАЕВА. Гнев народных масс был самым настоящим. И фальсификация на выборах тоже. Но, вне сомнения, этим движениям не удалось бы так быстро и без насилия свергнуть посткоммунистических автократов без “ноу-хау” нескольких экспертов, которые задумали и “обкатывали” настоящую “инструкцию по применению революций”. Французский журналист Венсан ЖОВЕР встретился с этими “коммивояжерами” демократии. И они открыли ему свои секреты.
ни – наследники Ганди и Макдональда. Их всего лишь горстка, их всего-навсего несколько десятков, но они заставили дрожать царьков бывшего советского блока. Вот уже пять лет они “экспортируют” революцию в Восточную Европу и в Центральную Азию. Они приложили руку к падению Шеварднадзе в Грузии, Кучмы в Украине и затем Акаева в Кыргызстане. Сегодня они стремятся к свержению коррумпированных и авторитарных руководителей в Минске, Алма-Ате и Баку.
Эти единственные в своем роде миссионеры – сербы и словаки, грузины и украинцы. Они молоды, весьма образованны и претендуют ни много ни мало на то, чтобы провести демократизацию посткоммунистического мира. Общим языком для них стал английский, и обычно это прекрасный английский. Чаще всего они работают в западных институтах и организациях, в основном американских.
Их можно назвать “международными демократическими бригадами”, их деятельность курирует Вашингтон. К тому же некоторые из них были посвящены в сан “чемпионов свободы” лично Джорджем Бушем.
Чтобы свергнуть деспотов Востока, у этих революционеров есть уникальное “ноу-хау”, тонкая смесь ненасилия, маркетинга и фандрайзинга (сбора средств).
Все они считают своим долгом “экспортирование” этой магической формулы. Для некоторых это также средство существования (и они отказываются говорить, сколько они зарабатывают). Для других – это средство дополнительного заработка (несколько сот евро, время от времени). Есть, наконец, и те – их меньшинство – кто работает на общественных началах.
С десятком представителей демократических бригад, бригад нового типа (своего рода проамериканскими Че Гевара) мы встретились в Белграде и в Тбилиси, а также в Братиславе и Киеве. Они в деталях изложили свои рецепты по свержению
посткоммунистических диктатур.
Самого опытного из них зовут Павел Демеш. Он словак, ему
49 лет, и он одним из первых вступил на этот путь. В 2000 году он (тайно) координировал программу иностранной помощи сопротивлению против Милошевича. В прошлом году он – также конфиденциально – был советником украинских революционеров. Он руководит в Братиславе восточно-европейским отделением очень влиятельной американской неправительственной организации German Marshall Fund, которая помогает активистам во всем регионе.
В прошлом – министр иностранных дел своей страны, он досконально знает политическую ситуацию в бывшем советском блоке, и знает, как выбрать наилучший момент для проведения революции.
Узкая, тщательно подстриженная короткая бородка, чистый английский язык; Павел Демеш объясняет:
- Большинство посткоммунистических автократов напоминают крабов. У них прочный панцирь, но у всех есть одно очень уязвимое место: они хотят получить легитимность на выборах. Они фальсифицируют голосование, но продолжают организовывать выборы. Это вопрос международного статуса. И потом они убеждают себя, что контролируют СМИ и службы безопасности. И что ничего с ними не случится.
Но в их стратегии есть прокол.
- На протяжении всей предвыборной кампании, – продолжает Демеш, – пресса всего мира следит за каждым их шагом. И они отказываются стрелять по толпе в прямом эфире CNN. Именно в этот момент их можно свергнуть.
Каким образом? Успех основан, прежде всего, на демарше без насилия.
- Это одновременно вопрос этики и эффективности, – объясняет Демеш.– Ненасилие дает моральное превосходство и влечет за собой поддержку других, и потом, насилие – это та область, в которой власть сильнее.
Второй ключ к успеху – в методе действия, который повторяется раз за разом.
- В день голосования, вечером, – рассказывает Демеш, – собираются доказательства фальсификации, и эти сведения очень быстро распространяются по всей стране. И сразу же сотни тысяч человек выходят на улицы. Затем им следует мирным путем взять под контроль государственные учреждения, чтобы показать автократу, что законная власть перешла в другие руки. И поскольку полиция не стреляет, дело сделано.
Эти старые крабы – Милошевич, Шеварднадзе, Кучма и другие (Акаев) – все были свергнуты таким образом. Детская игра?
- Нет, конечно, это требует долгой подготовки.
Это в теории. Чтобы узнать, как дело обстоит на практике, послушаем серба Срджа Поповича. В свои 32 года этот высокий худощавый человек с изможденным лицом и кругами под глазами – фигура уже легендарная. Он был организатором первого революционного движения XXI века, ставшего прообразом всех других: в октябре 2000 года его “Отпор” (“Сопротивление”), не пролив ни капли крови, сверг Милошевича. С тех пор за советами к Срджу Поповичу обращаются почти отовсюду, “даже из Зимбабве”. Чтобы удовлетворить спрос, он открыл бюро экспертов по революции Canvas Group.
- Это частный бизнес, – признается он,– но бюро зарегистрировано как неправительственная организация, чтобы не платить налоги.
Годовой оборот? – “Коммерческая тайна”.
Сидя за столом в Movie Bar, модном заведении в центре Белграда, владельцем которого он является, Срдж приоткрывает секрет:
- Как говорил Ленин, для успеха революции необходимы три вещи: организация, организация и еще раз организация. Я добавлю к этому: нужна молодежь, молодежь и еще раз молодежь. Почему? Потому что молодые – энтузиасты, они смелы, и власть мало может воздействовать на них: у них нет ни детей, ни работы, ни богатства, им нечем дорожить.
Есть еще одна причина, более прагматичная, даже немного циничная:
- Каждый раз, когда режим принимается за безоружную молодежь, избивает молодых и бросает их в тюрьмы, – говорит Попович, – он поворачивается спиной к их отцам, дедам, дядям и тетям, друзьям... Короче говоря, ко многим, в том числе и к своим верным сторонникам. А именно это и есть искомая цель.
- Хотите, расскажу одну хитрость? – продолжает он с улыбкой. – На манифестации, которая обещает закончиться столкновениями, поставьте в первые ряды молодых девушек в белых блузках. И ждите атаки полиции. Эффект гарантирован: после нескольких ударов на белых блузках будет немного крови (или много, к несчастью). И получатся превосходные кадры, которые обойдут экраны всего мира... И режим будет дискредитирован.
Успешная революция разворачивается по сценарию, столь же точному, как компьютерная программа. Первый этап, объясняет Попович: задолго до выборов нужно создать группу крайне заинтересованной молодежи, которая и станет наконечником копья, инструментом революции. Для этой группы нужно подобрать имя. Какое?
Послушаем Александра Марича. Вместе с тремя другими ветеранами “Отпора” этот 30-летний серб создал в Белграде еще один экспертный кабинет по революциям, он конкурент Поповича. Марич – меломан, и это помогло ему выбрать лейбл.
- Имя революционной группы должно быть коротким, не больше двух слогов, легко запоминающимся, как Levi’s или Coca, и сильным, как слоган. Это будет подпись, “марка” революции.
Этап номер два: нужно “запустить” эту новую “марку”. Вот пример кампании-блицкрига. Весной 2003 года Фонд Сороса отправил Александра Марича и его команду в Грузию, они должны были стать советниками лидеров зарождающейся группы протеста. Грузинских представителей было около 20, и они уже выбрали имя: “Кмара!” (четыре буквы, означающие слово “довольно!)”. Оставалось “продать” этот лейбл по всей стране.
“Че” из Белграда предложили план, молодые грузины-энтузиасты немедленно привели его в исполнение. Апрельской ночью они расклеили сотни плакатов с надписью “Кмара!” на главных улицах Тбилиси и в девяти других городах. Результат превзошел все ожидания, на рассвете вся страна только и говорила, что об этих плакатах! Сам Шеварднадзе угодил в ловушку.
Вместо того чтобы проигнорировать эти “каракули”, он постоянно выступал с разоблачениями на радио и на телевидении, сделав неожиданную рекламу небольшой группе, которая показалась всем массовым движением. Маркетинговая атака удалась: за одну ночь революционная “марка” “Кмара!” была запущена.
Этап номер три: найти деньги. Поскольку скоро группе понадобится печатать тысячи листовок, наклеек, выпустить майки с надписями. Следует создать интернет-сайт, купить картриджи, мобильные телефоны, плакаты... Движению потребуется также организовывать собрания своих воинствующих сторонников, которые, нужно надеяться, съедутся со всех концов страны. Для этого необходимо заплатить за сотни билетов на поезд, за ночи, проведенные в гостиницах, за аренду помещений, за питание. И потом потребуется оплата услуг иностранных консультантов. Короче говоря, необходимо найти “всего лишь” несколько миллионов долларов.
Чтобы их раздобыть, нужно браться за дело заранее. Потому как такие деньги можно найти только за границей. На местах богатые предприниматели отнесутся к затее с недоверием, они не хотят портить отношения с властями. Лишь с началом революции они переметнутся в другой лагерь и будут отдавать деньги молодым революционерам пачками. А пока нужно искать помощи извне и, в частности, в Вашингтоне. Ибо, по общему мнению, европейцы боязливы, медлительны и скупы – за исключением, и то только в ряде случаев, британцев, голландцев или поляков. Французов никогда не называют в числе “доноров”, разве что Fondation Jean-Jaures, организацию, которая немного помогала молодым социал-демократам в Украине.
Что касается “оранжевой революции”, то обращения в США к крупным частным фондам и общественным организациям (USAID и National Endowment for Democracy) действительно начались еще с осени 2003 года, то есть за год до событий. Словак Балаш Ярабик помогал украинской группе “Пора” в поисках субсидий по ту сторону Атлантики. За это Ярабик получал деньги от американской организации Freedom House, которая не хотела в одиночку финансировать “Пору”. Да, в революции, как и в бизнесе, все нередко начинается с совещания инвесторов...
- Революция – это рынок с высокой конкуренцией , – говорит Ярабик, получивший высшее образование в Колумбийском университете. – Лидеры демократических групп должны отправляться в Вашингтон, чтобы лучше “продать себя” фондам, дающим капитал. Чтобы приготовиться к этому большому экзамену, приходится оттачивать свою аргументацию, готовить планы и финансовые таблицы...
Да, совсем как в бизнесе...
Этап номер четыре: набрать максимум активистов. Получив первые деньги, в провинцию отправляют коммивояжеров революции нести “благую весть”. От собрания к собранию они должны вновь и вновь говорить, что все возможно, что им удалось свергнуть диктатора в своей стране. Там они находят зачастую десятка два молодых людей, разочарованных или боязливых. Как дать им мотивацию – на это у каждого свои рецепты.
Серб Синиша Сикман всегда отправляется в турне – как, например, в прошлом году – в Беларусь с небольшим дорожным чемоданом.
- Внутри у меня полный пропагандистский набор: наклейки, майки, шары с логотипом “Отпор”. Символы успеха, вот что!
Обычно эти семинары проводятся тайком, в небольших, плохо отапливаемых и удручающих комнатах. Но организуют их и на свежем воздухе, за городом в бывших пионерских лагерях. Чтобы не вызывать подозрений полиции, говорят, что это группа, отправляющаяся на отдых. И атмосфера, создаваемая на собраниях, напоминает одновременно Club Med и занятия по военной подготовке.
Так, в Грузии, летом 2003 года, за три месяца до “революции роз” “Кмара!” собрала 700 своих активистов в пионерском лагере, далеко от Тбилиси.
- Корпуса пришли в полную негодность, не было даже водоснабжения. Однако мы хорошо повеселились! – вспоминает один из лидеров группы Георгий Канделаки.
Точно так же, в августе 2004 года, молодые украинцы из движения “Пора” собрались на четыре дня в пионерском лагере в Крыму, на берегу Черного моря. Бывший словацкий министр Павел Демеш был там, он помогал им разработать стратегию.
- Мы собирались небольшими группами на пляже. И мы даже спали на песке или в коттеджах. Это было прекрасно! – рассказывает он сегодня, забывая, однако, о том, что “Пора” переживала тогда время острых внутренних раздоров.
Иногда эти семинары напоминают конгрессы зубных врачей. Это вызывает улыбку у 24-летней Кето Кобиашвили, одной из самых востребованных советников по революции на пространстве бывшего СССР в прошлом году.
- В апреле 2004 года, – рассказывает она, –одна голландская организация направила меня в Одессу, чтобы собрать около 30 молодых людей, подготовить и воодушевить их. Это происходило в шикарном отеле, где я жила в отдельном номере в течение двух недель. Более того, я получила 250 евро. Мечта!
Это еще не все.
- Через несколько месяцев после этого Фонд Сороса организовал семинар для казахских активистов в Алма-Ате. И там мы собирались в большом отеле. Все было в нашем распоряжении: камеры, чтобы готовиться для интервью, и даже аппаратура для того, чтобы глушить микрофоны, которые казахская тайная полиция не преминула разместить в зале заседаний.
Смеясь, она говорит самое забавное:
- Вы знаете, кто занимал соседнюю комнату? Группа беременных женщин, которые учились, как рожать без боли!
Этап номер пять. Начать одновременно две кампании по привлечению внимания общественного мнения. Это самая сложная фаза, здесь требуется наибольшая тонкость. Цель первой кампании – разъяснить гражданам, в чем состоят их права на выборах, и побудить их голосовать. Цель второй – разоблачение коррумпированного и авторитарного режима. В каждой компании свой лейбл, свои лозунги, свои буклеты...
Эти две операции осуществляются одной группой активистов, но внимание: об этом не должны знать.
- В противном случае первая кампания, которая должна быть нейтральной, будет сорвана, – объясняет Дмитрий Потехин. Невысокий, в круглых очках и красной рубашке, этот улыбчивый 29-летний украинец был одной из ключевых фигур “оранжевой революции”. После победы Ющенко он сразу же отправился в Молдову, чтобы обратить ее в “в свою веру”. Этот прозелит – профессионал маркетинга.
- Вести две операции одновременно и тайно, – рассказывает он, – это очень трудно. В движении “Пора” нас было так мало, что активисты должны были в течение дня несколько раз переодевать майки, распространяя листовки той и другой кампании...
Этап номер шесть. Совершать на улицах эффектные действия без применения насилия. Цель – “разбудить” граждан и раздразнить полицию. Наиболее предпочтительный метод – организация флэш-мобов.
- Это столь короткие собрания большого числа людей, что полиция не может никого остановить, – объясняет Дмитрий Потехин. – Для примера? Пятнадцать членов революционной группы переодеваются в “каторжников” и надевают серые пальто. С помощью SMS они назначают встречу на главной улице столицы в момент, когда там столпотворение.
В назначенный час они снимают пальто и становятся похожими на каторжников. Они выкрикивают по несколько раз: “Я голосую за X!” Х, разумеется, является местным диктатором. Затем манифестанты надевают пальто, уходят во “чрево” метро и исчезают без следов. Результат обеспечен. Полиция в бешенстве, начинаются репрессии.
Этап номер семь: сохранить группу. Как? Серб Милош Миленкович учит азам подпольной деятельности своих белорусских или азербайджанских клиентов.
- Это классические “трюки” сопротивления, – говорит этот 27- летний здоровенный весельчак, – руководить революционной группой должен не один человек. В противном случае ее деятельность может быть парализована в случае его ареста. Решение: организовать коллегиальное руководство, то есть распределить лидерские функции между несколькими ответственными лицами, которые не знают деталей того, что делают другие.
Другой пример. Чтобы перепутать схему управления, нужно каждую неделю менять официального представителя. По мнению Миленковича, следует поддерживать эту атмосферу секретности. “Молодых привлекают таинственные организации, – говорит он,– это очарование тайны позволяет преодолеть отчаяние и присоединиться к группе, которую власть считает террористической”.
Этап номер восемь: научиться управлять страхом.
- Для этого есть много ниточек, – уточняет Милош Миленкович, – во время манифестации молодые никогда не должны чувствовать себя в изоляции, они постоянно должны находиться в физическом контакте с другими. Нужно также, чтобы они пели и не слышали вызывающий беспокойство шум полиции или солдат. Чтобы скрыть присутствие многочисленных вооруженных людей впереди демонстрации, можно развернуть большой транспарант в начале шествия. Он помешает манифестантам увидеть пугающее их скопление военных.
Окончание следует.
Великий героиновый путь
На минувшей неделе Генеральная прокуратура Казахстана обрушилась с критикой на полицейских, чья задача – бороться с наркотиками в республике. Проверка, проведенная надзорным органом, выявила массу нарушений законности. Ревизоры также посчитали, что должностные лица Комитета по борьбе с наркобизнесом и контролю за оборотом наркотиков уклоняются от выполнения своих служебных обязанностей, и что работа в комитете плохо организована. По итогам проверки Генпрокуратура порекомендовала правительству подумать, соответствует ли главный борец с наркотиками в Казахстане Анатолий ВЫБОРОВ занимаемой должности. Сам Выборов признает, что борьба с наркотиками в Казахстане ведется неэффективно, однако обвинения надзорного органа отрицает. Можно ли победить наркомафию в Казахстане, выяснял обозреватель “Эпохи” Илья АГАЕВ.
Продам траву.
Не “Гербалайф”
Наркотики – это деньги. Ни один бизнес в мире, кроме, пожалуй, оружейного, не может сравниться по прибыльности с продажей героина, кокаина, марихуаны, синтетических таблеток и прочего зелья, которыми так любит травить себя род человеческий. В “нормальной”, то есть законной предпринимательской деятельности прибыль в 20 процентов от первоначально вложенной суммы считается очень даже приличной. В то же время каждый вложенный в наркоторговлю доллар приносит более 12 тысяч долларов прибыли. По подсчетам экспертов ООН, наркотики – это 600 миллиардов долларов годового дохода, или 10 процентов от всей мировой торговли. Для сравнения: этих денег, например, Казахстану хватит более чем на 60 лет безбедной жизни, причем все это время никто из граждан страны не будет работать. Однако Казахстану сколько-нибудь существенная прибыль от продажи запрещенного зелья не светит – все сливки снимают развитые страны Запада, которые, в основном, и потребляют большую часть тяжелых и дорогих наркотиков.
Наркобизнес – возможно, самая грязная форма неоколониализма: основные мировые производители героина (афганские и колумбийские крестьяне) занимаются выращиванием мака, опия и коки, чтобы просто выжить. Какую-то часть прибыли получают переработчики и курьеры, доводящие “товар” до кондиции и доставляющие его до рынков сбыта. Основной же доход оседает в карманах наркомафии, которая распространяет готовый продукт среди потребителей. Если на таджикско-афганской границе килограмм героина стоит 1200 долларов, то на казахстанско-российской – уже 34 тысячи. В США за килограмм того же “короля наркотиков” придется заплатить до 200 тысяч долларов.
“Legalize it!”
Наркобизнес воплотил в себе лучшие принципы сетевого маркетинга. Каждый наркоман садит на иглу в среднем около 20 человек. Получая долю от их покупок, он таким образом “зарабатывает” себе на дозу. Продавцам “Гербалайфа” остается только плакать. Как утверждает Генеральная прокуратура, в Казахстане уголовная статья за склонение к употреблению наркотиков практически не работает: в 2002 году было зарегистрировано 17 таких фактов, в 2003-м – 13, в 2004-м – всего 7. “О какой профилактике наркомании может идти речь?”,– задается вопросом начальник департамента Генпрокуратуры Нургалым Абдиров.
Действительно, количество наркоманов в Казахстане растет с каждым днем. На декабрь 2002 года, по оценкам ООН, в республике насчитывалось 175 тысяч наркозависимых людей. Лишь пятая часть из них состоит на учете. При этом, если у больницы в течение года не было возможности проверить состояние здоровья наркомана, он, по существующим в Минздраве правилам, считается выздоровевшим и с учета снимается.
Все чаще запрещенное зелье употребляют дети и подростки – за последние 15 лет их количество увеличилось в 20 раз. Немалую роль в этом играет слабая и непродуманная государственная политика по профилактике наркомании. Многие подростки не считают марихуану наркотиком, доказывая, что разрешенный табак гораздо более вреден для здоровья людей хотя бы потому, что в отличие от “безобидной” анаши он вызывает привыкание. Десятки интернет-сайтов готовы поведать каждому желающему обо всех прелестях и способах употребления марихуаны, рассказав о том, насколько это безвредно. Промышленность также вносит свой вклад, выпуская любимые подростками футболки, рюкзаки, кепки с изображенными на них листьями конопли и надписью “Legalize it!” (“Узаконьте ее!”). Кстати, недавно в России создан прецедент ареста продавца таких футболок – ему предъявили обвинение в популяризации наркотиков.
В силу многих причин общественное мнение в Казахстане к курению сушеных листьев конопли во все времена относилось с пониманием. И сегодня ситуации с официально запрещенной в Казахстане марихуаной могут позавидовать даже курильщики Голландии, где этот наркотик разрешен к употреблению. Спросите любого “продвинутого” подростка, и он наверняка расскажет вам пару историй о том, как курят анашу в школьных туалетах, сколько нужно заплатить полицейскому, который обнаружил у тебя пару “косяков”, чтобы он отпустил тебя с миром, сколько стоит спичечный коробок марихуаны у него в районе, а также приведет с десяток-другой сленговых синонимов слову “анаша”.
Транзитом
по Европам
Казахстан, благодаря всемирно известной Чуйской долине, производит до 98 процентов легких наркотиков в Центральной Азии. 9/10 из них идут на экспорт в Россию. Впрочем, марихуана на просторах СНГ в последние годы становится неактуальной. Ее все больше вытесняет дешевый и качественный героин – гораздо более перспективный и прибыльный товар.
99,5 процента этого наркотика производится в Афганистане. Антитеррористическая операция 2001 года американцев в этой стране ударила по кому угодно, но только не по наркобаронам. В последний год правления талибов производство опия в этой стране сократилось на 97 процентов по сравнению с 1998 годом. К такому результату привели переговоры между Талибаном и ООН. Уже на следующий год после разгрома талибов Афганистан восстановил площади посевов до прежних, рекордных показателей. Ни оккупационные американские власти, ни переходная Администрация Хамида Карзая действенных шагов по улучшению ситуации не предприняли. Несмотря на то что наркомафия – один из главных спонсоров международного терроризма.
Возросшие объемы производства героина привели и к поиску новых маршрутов для его доставки в Россию и Европу. Независимые государства СНГ с прозрачными границами, полунищим и потому готовым на все населением и почти полностью коррумпированными правоохранительными органами стали для наркомафии идеальным вариантом. Помешать хлынувшему потоку героина власти центральноазиатских республик оказались не в состоянии. Да и любой, кто посмел бы встать на пути у наркобаронов, немедленно бы за это поплатился. Как говорил Карл Маркс, нет такого преступления, на которое капитал не рискнул бы пойти при 300 процентах прибыли, даже при угрозе виселицы. Доход же наркокартелей, как мы помним, гораздо выше.
На руку героиновым баронам сыграло и то, что полиция оказалась обескровленной – многие профессионалы покинули ряды борцов с преступностью, их место заняли случайные люди. Итоги малоутешительны: пятая часть опиума и десятая часть героина, ввезенных в Россию, попали в эту страну через Казахстан. А 23 процента марихуаны и 20 процентов гашиша, изымаемых российской милицией, произведены в нашей стране.
В самом Казахстане наркотики, конечно, тоже изымают. В том числе и те, что поступают транзитом из Европы через Россию и Казахстан в Китай. Иногда даже крупными партиями – 15-20 килограммов героина, сотни килограммов марихуаны. Однако по сравнению с общим потоком, проходящим по территории республики, это капля в море.
И в ближайшее время ситуация вряд ли изменится к лучшему. Наркоторговля становится все более прибыльным занятием, в которое иногда вовлекаются даже государственные органы, негласно прикрывающие героиновую или кокаиновую мафию. В частности, в связях с наркобаронами обвиняют туркменского президента Сапармурата Ниязова. Курьеры и продавцы наркотиков оснащены по самому последнему слову техники – рации, спутниковые телефоны, оружие в их арсенале давно стали привычными. Затраты на “спецоборудование” окупаются стократно. Полиция стран Центральной Азии о таком снаряжении не может даже мечтать.
Раскритикованный Генпрокуратурой Казахстана Анатолий Выборов в свое оправдание сказал, что работу Комитета по борьбе с наркобизнесом организовывают всего 580 офицеров. Оперативной работой “занимаются только 25 процентов личного состава из числа тех, кто ранее занимался этими вопросами”. Серьезную разработку наркогруппировок ведут 13 человек. Для более-менее успешной борьбы с наркомафией необходимо в десятки раз увеличить финансирование, закупить все необходимые спецсредства, обучить тысячи профессиональных офицеров и оперативников. Даже в этом идеальном случае эффект будет заметен только через несколько лет.
Еще один вариант – перекрыть границы страны – просто невозможен. Ведь сегодня наркокурьеры зачастую спокойно проходят даже через оснащенные современной техникой таможенные посты. А сколько километров государственной границы Казахстана приходятся на просто голую степь, в которой на десятки верст вокруг нет ни одной живой души? Кстати, в этом году с большой долей вероятности следует ожидать значительного увеличения транзита наркотиков через территорию Киргизии. Новые власти этой республики, слабо контролирующие ситуацию в стране, просто не смогут противостоять международной наркомафии, которая наверняка воспользуется неразберихой. Проверять же каждого пересекающего границу иностранца нет никакой возможности.
Хороший эффект в борьбе с наркоманией в Казахстане может дать постоянная антинаркотическая профилактика, а также массовая организация досуга для детей и подростков. Правда, денег у государства на это благое дело до сих пор не было. А это значит, что в ближайшие годы проблема наркомании в Казахстане будет становиться все более актуальной.
