А он, мятежный, просит бури...
Если смотреть с напряжением, глаза не видят ясно;
если слишком вслушиваться, уши не слышат отчетливо;
если чрезмерно размышлять и обдумывать,
в знаниях появляется хаос.
Китайский мудрец
Пройдя через горнило нескольких выборных кампаний и через пепелища многих политических карьер, советник президента Ермухамет Ертысбаев по-прежнему получает дивиденды от своего имиджа “птицы-говоруна”. Несмотря на то что оппозиция посчитала недостойным работать в сфальсифицированном парламенте, советник пообещал устроить ей веселенькую жизнь.
“На самом деле сейчас затишье перед бурей, – охарактеризовал текущий политический момент господин советник в одном из своих интервью. – Оппозиция ведет интенсивные переговоры и консультации, чтобы собрать всех и попытаться выдвинуть единого кандидата на президентских выборах. Но мне не важно, кто это будет. Потому что Назарбаев все равно одержит сокрушительную победу…”
Вполне понятно, почему г-ну Ертысбаеву неймется. Президентские выборы – не чета парламентским. Для того чтобы президент одержал сокрушительную победу, придется потрудиться в поте лица, и одним лишь административным ресурсом и грязными политическими технологиями 70 процентов голосов избирателей в одну корзину не соберешь. Тут, для того чтобы обезопасить тылы, нужно нечто экстраординарное. Борьба с оппозицией неплохо вписывается в эти рамки, тем более что Ертысбаев, по его же собственному признанию, находится в прекрасной бойцовской форме.
Конечно, как оно обернется на самом деле, не ведомо никому. Но уже можно смело утверждать, что советник президента накаркал – оппозиция, да и не только она, встретилась на прошлой неделе в Лондоне с опальным экс-премьером Акежаном Кажегельдиным. Пока неясно, какие после этого последуют метаморфозы, но, думается, советник не прогадал и действительно накликал бурю, забыв о том, что даже дубы покрепче порой становятся жертвами урагана.
С одной стороны, конечно, замечательно, что г-н Ертысбаев не сходит с платформы своей гражданской позиции. С другой – он почему-то забывает о своем долге советника президента по политическим вопросам. В то время, когда над страной действительно нависли тучи в виде реальной угрозы терроризма, советник промолчал. Тот факт, что последователи “Аль-Каиды”, причастные к покушению на узбекского президента Ислама Каримова, жили рядом с нами, дышали тем же воздухом, никоим образом не подвиг г-на Ертысбаева на бурю. Оно и правда, с оппозицией бороться-то безопаснее, да и в некотором роде выгоднее.
Юлия КИСТКИНА
Есть ли жизнь после пенсии?
В эти дни исполняется семь лет со дня создания первого в республике Накопительного пенсионного фонда “ Yлар-Yмiт”. По этому поводу руководство фонда решило пообщаться с журналистами и поделиться своими планами на будущее.
Ни для кого, в общем, не секрет, что семь лет назад, внедряя накопительную пенсионную систему, государство хотело снять со своих плеч тяжкий груз по выплатам будущим пенсионерам. Как помнится, в то время задолженности по выплатам пенсий доходили до 10 месяцев. Увы, в итоге пенсионным фондам приходится самим выкручиваться, подстраиваясь под существующее законодательство, и искать новые методы пополнения своих активов. Этим сейчас и заняты в фонде “ Yлар-Yмiт”. По словам руководства фонда, у казахстанских НПФ есть неплохие перспективы для развития. Для этого необходимо перенимать опыт других стран, в частности Чили. Там накопительная пенсионная система была введена еще во времена Пиночета и на сегодняшний день доказала свою состоятельность. Например, можно было бы вкладывать капиталы НПФ в строительство недорогого жилья (скажем, опять же в Чили 60% текущего жилищного строительства осуществляется за счет пенсионных активов).
Кроме этого, пенсионщики предлагают оптимизировать пенсионную систему Казахстана по примеру Польши, где все социальные платежи аккумулируются в Управлении социального страхования, а оттуда направляются в частные пенсионные фонды. Это, по мнению экспертов, дает ряд преимуществ: работодатель экономит время и средства, осуществляя один платеж вместо существующих 16; вводится принцип анонимности вклада, ведь нередко руководители предприятий прямо указывают работникам, в какой фонд им следует направлять свои накопления; реализуется законодательный принцип “один вкладчик – один фонд” и другие плюсы.
Ну что ж, будем надеяться, что наши НПФ соберут достаточно средств, чтобы обеспечить нам приличный отдых на шестом десятке лет. А то от власти ждать пока нечего – с мизерными прибавками от государства не то что жить, выживать с трудом приходится.
Мирас НУРМУХАНБЕТОВ
Права граждан и административный ресурс
Когда законы не работают, когда у кого-то возникает желание действовать вопреки “неудобным” правилам и создаются условия для ограничения прав граждан, в процессы взаимоотношений граждан и властных структур включается “административный ресурс”.
Формы его проявления разные. Например, как только кто-то из граждан изъявляет желание участвовать в мероприятиях, организованных оппозиционными партиями, тут же против него и его родственников властными структурами начинают предприниматься непонятные действия. При этом кто-то может остаться без работы, кому-то невовремя выдадут пенсию или пособие, кто-то лишится положенных льгот. Предпринимателям грозят необоснованные проверки, учащимся – испытание на предмет возможной переэкзаменовки и соответствующего отчисления, а кто-то окажется в конце длинной очереди при распределении социальных благ. Наглядным примером грубого проявления административного ресурса на выборах было то, что граждан – членов оппозиционных партий не включили в списки избирателей. Тем самым они были лишены кровных конституционных прав – права избирать. Так было во время выборной кампании, когда кто-то не за того агитировал или проголосовал, и это случается с участниками заседания инициативной группы по проведению референдума сегодня.
Отчего все это происходит? Главная причина в том, что граждане не верят в перспективу возможной защиты их прав при действующей системе. Они убеждены, что их права останутся “нетронутыми”, если аким так захочет, если налоговый или другой инспектор пожалеет его и т.д. Они думают, что в нашей стране не законы первичны, а все решается по прихоти “ключевой” персоны. Отсюда страх граждан перед представителями официальных органов, и отсюда начинаются всякие коррупционные правонарушения сторон. Как власть живет по понятиям, так и граждане, пренебрегая своими законными правами, первым делом руководствуются понятиями.
Что делать? Сегодня назревает необходимость научить народ, как пользоваться своими конституционными правами, как для этого быть настойчивым и последовательным, как многому учиться и объединяться со своими единомышленниками.
Гражданская позиция зависит от убеждения и умения грамотно защищать свои конституционные права и свободы.
Чтобы народные избранники и исполнительные органы не дремали и все время думали о своих избирателях, гражданам следует непрерывно с высокой активностью направлять им обращения и запросы. Если даже поднятые проблемы напрямую не могут быть решены в рамках желаемых сроков, они будут основными аргументами при обсуждении и подготовке здравомыслящими законодателями соответствующих проектов. Конечно же, не каждый имеет способность сформулировать, обобщить и поставить вопросы перед своим депутатом. Для этого граждане в первую очередь должны проявить готовность сотрудничать с представителями общественных объединений и политических партий, цели и задачи которых совпадают с их намерениями. Надо до конца отслеживать ход исполнения своих обращений и ставить в известность об этом соответствующие представительства общественных объединений и партий. При этом всегда надо помнить, что официально зарегистрированные общественные объединения и партии будут действовать согласно своим программным установкам, признанным министерством юстиции. Поэтому инициативы общественных организаций всегда будут иметь законную силу и основания.
Когда представители властных структур к кому-то обращаются со своими претензиями о якобы неправомерных действиях, необходимо потребовать объяснение, на каком основании они это делают. Эти представители должны предъявить служебное удостоверение, письменное поручение или распоряжение своего руководства, ссылку на статью закона. Они должны четко сформулировать свои вопросы или претензию. Если этого не происходит, то “условно виновный” имеет полное право не отвечать на их вопросы и игнорировать их обращение. Если “виноватый” уверенно чувствует неправомерное отношение и превышение полномочий со стороны властных представителей, а они упорно настаивают, что он что-то нарушил, то надо обратиться к общественным структурам. Еще лучше, если гражданин будет состоять членом одной из общественных организаций.
Важная роль в учете и обобщении обращений граждан во властные структуры, в том числе и к депутатам, должна отводиться аппарату и общественным приемным представительств общественных организаций. Ни одно обращение граждан не должно выпадать из поля зрения общественности. Массированные и целенаправленные обращения граждан в конечном счете должны заставить властные структуры повернуться лицом к народу. Надо заставить госорганы строго придерживаться требований Закона “Об административных процедурах”. В борьбе с властью надо прибегнуть и к бюрократическим методам. Дело доходит до того, что не обращаясь к властям письменно, мы не можем добиться своих же законных прав. Бывают должностные лица, которые общественным объединениям часто задают вопросы: “Сколько раз обращались письменно и сколько раз поднимали проблемные вопросы региона?” Это удобный повод, чтобы ничего не делать. Таких бюрократов надо загонять в угол, не оставляя им ни малейшей возможности для “маневрирования”.
Муталап АБСАТТАРОВ, Астана
Науке свойственно заблуждаться
Обыватели, привыкшие верить на слово Ассоциации социологов и политологов (АСиП), которой руководит
Бахытжамал БЕКТУРГАНОВА, уже давно мучаются определенного рода сомнениями. Оценки
г-жи Бектургановой становятся все более и более лояльными по отношению к власти и критичными к оппозиции. Но если раньше расхождения можно было списать на объективную погрешность опросов, то в выборную пору это наводит на определенные размышления. Судите сами.
“Для победы на выборах необходимы несколько обязательных условий: личная популярность, социальная база, организационные структуры, финансовые средства и СМИ, – утверждает АСиП в преддверии президентских выборов. – Только один претендент в президенты располагает всеми вышеперечисленными условиями сразу – это Н. Назарбаев. Он тотально популярен в стране”. Видимо, остальные названные АСиП кандидаты – Д. Назарбаева, А. Сарсенбаев, З. Нуркадилов и другие не дотянули.
В период, когда “Казахгейт” вновь набирает обороты, такое утверждение выглядит несколько странно. Да и сами социологи в своем предыдущем исследовании настолько вывернули ситуацию, что в итоге получился нонсенс. Назарбаев просто не может пользоваться популярностью у своего народа, так как тот совершенно аполитичен и занят лишь набиванием собственной утробы. Г-жа Бектурганова утверждает, что “высокий уровень безразличия алматинцев к выборам – либо результат стремительной провинциализации Алматы со всеми вытекающими отсюда последствиями, либо признак оздоровления алматинского сообщества, многие из членов которого, позитивно оценив рыночные порядки, прониклись чувством индивидуализма и сконцентрировались на личных и семейных проблемах”. До президента ли тут? Впрочем, поднимите руки те, кто согласен с этим утверждением. С одной стороны, южная столица остается официально признанным культурным и деловым центром республики, так что о провинциальных метаморфозах говорить даже язык не поворачивается. С другой – с г-жой Бектургановой по поводу вялой электоральной активности алматинцев можно спорить и спорить. Вполне возможно, что во время парламентских выборов сотрудники АСиП работали на избирательных участках, расположенных на окраине города, но мы-то с вами собственными глазами видели, что люди в очередь выстраивались, желая отдать свои голоса за кандидатов. Но это еще “цветочки”.
Своим следующим выводом глава АСиП не то что не попала в бровь или в глаз, она вообще вышла за рамки реальности: “Вновь избранный состав парламентариев на месяц раньше приступил к работе, и среди них нет ни одного акжоловца. Повседневная жизнь казахстанцев не стала от этого ни хуже, ни лучше”. Скорее всего, г-жа Бектурганова в течение месяца вела затворнический образ жизни, не имея доступа к телевидению, радио, газетам, Интернету. Ведь “горячей” темой всех новостных блоков был именно отказ Алихана Байменова, сопредседателя “Ак жола”, от депутатского мандата.
Впрочем, не будем строго судить АСиП. Понятно, что в наше время выживают лишь сильнейшие, а еще точнее – те, кому есть на что выжить. Не зря же страну облетела весть, что г-жа Бектурганова завязала партнерские отношения с партией “Асар”. Да и прежние ее контакты, особенно в бытность Демпартии женщин, трансформировавшейся в ядро “Асара”, наталкивают на определенные размышления. Все это можно понять и даже принять, просто хотелось бы, чтобы социологи впредь проворачивали свои дела более красиво и филигранно, чтобы не будить в электорате зверя.
Татьяна ШАРОВА
Образование сдает экзамены
Реформирование республиканской системы образования стало притчей во языцех, особенно после сенсационного III съезда работников образования, на котором даже президент страны не преминул выразить свое “фи” качеству учебного процесса. Как и следовало ожидать, после такого нагоняя многие педагоги и их ученые наставники стали более активны.
Несмотря на то что президент одобрил отраслевую “библию” – Концепцию развития образования до 2010 года, вопросов у учительского состава пока что больше, чем ответов. Охарактеризовать современные образовательные тенденции под силу лишь тому, кто не один десяток лет является незаменимой частью системы. Один из них – потомственный педагог с солидным стажем, в свое время руководивший управлением образования Алматинской области, Ерболат Батталханов, ныне возглавляющий профессионально-техническую школу № 1 Алматы.
Мечты о Сорбонне
- Ерболат Заманбекович, об отечественную систему образования в последнее время ноги не вытер только ленивый. Чем она так плоха?
- Нельзя сказать, что наша система образования совершила за эти 10 лет грандиозный скачок вперед, но нельзя утверждать и того, что замерла в своем развитии на одной точке. Мы просто плыли по течению, не зная о конечном пункте следования. Какие-никакие, а сдвиги есть, например, в области компьютеризации или строительства новых школ, создания альтернативных учебных заведений. А самое главное – изменился подход к ученикам от усредненного к индивидуальному. Но судя по тому что республика замахнулась на стандарты, существующие в мировом пространстве, нужны новые подходы в образовании. Мы должны забыть о застойном периоде и попытаться претворить в жизнь главную задачу – чтобы после окончания любого республиканского вуза казахстанский выпускник смог поступить в Сорбонну, Кембридж, Пристон.
- Но пока что это из области фантастики…
- Могу с вами поспорить. У нас и сегодня ученик ученику – рознь. Возьмите в качестве примера ту же президентскую программу “Болашак”. Конечно, после известных негативных откликов условия отбора ужесточились, но это не мешает талантливым ребятам пробивать себе дорогу в будущее. По этой программе учился и мой сын, так что о ней я, можно сказать, знаю непонаслышке. Первые три месяца для него и других стипендиатов дались потом и кровью, адаптация к среде и языку проходила очень болезненно. Зато потом потенциал наших выпускников раскрывается вовсю. Надо отдать должное, у наших выпускников очень сильная математическая подготовка, и спасибо за это советскому образованию.
- Но, простите, его-то мы сегодня и подвергаем остракизму. За что?
- Само по себе советское образование всех устраивает. Единственное “но” – мы действительно должны уйти от его идеологизации. В науке нет границ и идеологии. Поэтому и ведется речь, что наука в школах должна преподаваться в чистом виде.
- Ваш сын учился во Франции. Чем та система образования отличается от отечественной?
- Наши знания ничем не хуже. Единственные наши пробелы – информатика и языковая подготовка. Существенное отличие в том, что во французском образовании прослеживается четкая профессиональная направленность: если вуз технический, то и предметы соответственные. Но самая главная непохожесть двух систем, наверное, в том, что там сами ученики стремятся получить знания, для них чужды такие понятия, как шпаргалка или подсказка. Да и преподаватели там иной формации – они так преподносят знания, что ни у одного ученика не возникает проблем с пониманием информации. Вот, собственно, и все.
- Под силу ли подобная постановка вопроса знаменитой Концепции, разработанной под чутким руководством Жаксыбека Кулекеева?
- Новый министр образования предпринял революционные шаги. Вспомните, ведь раньше все преобразования сводились лишь к изменению фасада, содержательные реформы так и оставались за кадром. Сегодня мы предпринимаем попытку исправить эти ошибки. Как известно, с направлением мы наконец-то определились, есть у нас и документ, в котором прописан каждый дальнейший шаг. Понятно, что процесс реформ длителен и непрост, еще не раз на пути преобразований будут изменения и доработки. Но, на мой взгляд, говорить о реформах, не сделав главного – не подняв статус учителя, просто бесполезно. Как только программа дойдет до педагогов и учеников, революционный экзамен можно считать сданным.
Миражи реальности
- Вопрос на засыпку – как вернуть уважение общества к учителям?
- Открывать Америку не надо, у нас уже разработан проект закона “О статусе учителей”. Ни для кого не секрет, что сегодня ученики превратили педагогов в обслуживающий персонал. Учитель по существу бесправен. Он не может сказать лишнего слова ни ученику, ни его родителям. Хотя иногда возникают такие ситуации, когда сделать это просто необходимо.
Недавно в Жамбыле учителя подали в суд на родителей – и выиграли процесс. Этот прецедент говорит о многом. И в первую очередь о том, что процесс поднятия статуса учителя сдвинулся с мертвой точки. А если он еще и подкрепится законом, реально защищающим педагогов в социальном плане, я думаю, что мы добьемся успеха в этом деле. Но с другой стороны – образование – это трансмиссия нашего общества, и одними законами тут делу не поможешь. Пока общество не придет к пониманию того, что от человека, стоящего у школьной доски, которого оно ежедневно унижает, зависит будущее страны, говорить не о чем.
- Конечно, от учителя зависит многое, но далеко не все…
- Да, нам нужен совсем иной уровень управления образованием. Системой должны руководить квалифицированные специалисты, которые хорошо знают, что такое школа, специалисты, которые постоянно повышают свою квалификацию. Работы в этой области – непочатый край.
Сегодня много говорится о восстановлении системы методических кабинетов. И это правильно, так как аналогов такого звена, связывающего науку, новые подходы в образовании и школу, как не было, так и нет. Конечно, материальная и техническая сторона вопроса худо-бедно решаются. Но, как говорится, только хлебом сыт не будешь. Без внедрения новых методик нам о существенном рывке вперед даже мечтать не стоит. Нужно вплотную заняться качеством содержания образования.
- Это-то четко и прописано в Концепции. Но также там сказано и о том, что профтехшколы должны быть вычленены из системы среднего образования. Что дает нам это новшество?
- Могу вас озадачить – ПТШ никогда не входили в систему среднего образования, они относились к начальному профессиональному образованию. Новая же Концепция призвана поднять их роль, и такая постановка вопроса назрела уже давно. Сегодня, когда развивается экономика, встает на ноги промышленность, стала ощущаться нехватка в рабочих кадрах.
Парадокс в том, что на 10 тысяч человек 600 у нас обучаются в вузах, 200 в колледжах и только 60 – в ПТШ. И если уже сегодня не будет решаться эта проблема, завтра на работу мы будем приглашать малайзийцев и индусов. Многим молодым людям пора самим для себя разрешить дилемму: стоит ли после 12 лет обучения в школе и 5 лет вуза пополнять многочисленную армию дипломированных безработных или все-таки лучше после 9 лет школьного обучения получить специальность, а уже потом строить планы на будущее, в частности и на высшее образование.
Государство уже давно пытается исправить этот промах, уделяя профессиональному образованию большое внимание. Об этом можно судить даже на примере нашей школы. Три года назад наш бюджет составлял 7,5 млн. тенге, сегодня он равняется 30 млн. Хорошие у нас отношения складываются и с базовым предприятием (мы готовим кадры для “Казахтелекома”) – все наши просьбы удовлетворяются безоговорочно. Мы вышли на тот уровень, о котором давно мечтали – у нас появилась возможность и время работать над собой – повышать качество знаний, передаваемых ученикам.
- Просто рай какой-то получается. Остается только добавить, что и работать к вам идут охотно…
- Нет, конечно, сказок не бывает, и с кадрами у нас большая проблема, более серьезная, наверное, чем в обычной школе. Если армия держится на сержантах, то ПТШ – на мастерах производственного обучения. В них-то мы и испытываем острый дефицит. Дело в том, что на производстве зарплата у специалистов гораздо выше, нежели предлагаем мы.
Но мы не отчаиваемся, подпитываемся оптимизмом и сожалеем, что пока никто не додумался возродить еще одну старую традицию, присущую советскому образованию, – когда с базового предприятия квалифицированные специалисты переходили на должность мастеров производственного обучения, за ними сохранялись средняя заработная плата и стаж.
- Если на минуту представить, что именно в вашей воле изменить судьбу казахстанского образования, что бы вы сделали в первую очередь?
- Опять же повторюсь, во-первых, поднял бы статус учителя. Во-вторых, довел бы размер заработной платы до адекватного уровня. В-третьих, пусть на меня не обижаются мои коллеги, ввел бы независимую аттестацию учителей каждые 3-5 лет. В-четвертых, выделил бы учителям дополнительные средства на приобретение необходимой литературы, которая позволила бы улучшить подходы к подаче знаний, да и вывела бы педагога на новый уровень.
Беседовала Юлия КИСТКИНА
