Симфония судьбы

      Жизнь этого человека больше напоминает сюжет из фильма модного сейчас стиля "экшн" - столько в ней было невероятных поворотов, замешанных на горе и страдании, что их с лихвой хватило бы не на одну судьбу. Мальчик из забытого богом далекого казахского аула, Айткеш ТОЛГАНБАЕВ стал первым казахом-скрипачом, достигшим вершин музыкального мастерства. Его называли казахским Паганини. Но шел он к этому не "благодаря", а "вопреки", ибо ему выпал жребий не только жить в роковые годы войны и сталинских репрессий, но и стать непосредственным участником, а вернее, жертвой этих великих событий.

      Как написал сам Айткеш Толганбаев в предисловии к своей книге "Исповедь судьбы жестокой":"Я не изменял родине, не принимал присяги на верность врагу, не держал в руках оружия, не совершал ни одного действия, которое нанесло бы вред моему народу.
      Попав раненым в фашистский плен, старался использовать все возможности, чтобы вернуться на родину и всей своей жизнью доказать несовместимость с тем ярлыком, который на меня навесили".
      Но с этим ярлыком ему пришлось прожить практически всю жизнь. Его понятия о чести и достоинстве не совпадали с тем образом жизни, который предлагала ему система. Он отказался быть стукачом, и этого ему не простили. Его пытались сломать, запугать, объявить сумасшедшим. Но никогда, даже в самые тяжелые периоды своей жизни, Айткеш не терял надежды, что справедливость рано или поздно восторжествует.
      ПРЕКРАСНОЕ ДАЛЕКО
      Айткеш Толганбаев из тех, про кого говорят - родился музыкантом. Мелодии домбры и сыбызгы сопровождали его с самого раннего детства, унося в волшебный мир народных преданий. В его семье практически все: и родители, и многочисленные братья, и единственная младшая сестренка, пели и виртуозно играли на всевозможных инструментах.
      В апреле 1936 года в Семипалатинске впервые была проведена олимпиада художественной самодеятельности, в которой приняли участие и детские коллективы. В состав жюри входил известный композитор и дирижер Латиф Хамиди. Айткеш занял на олимпиаде первое место и по совету Хамиди отправился покорять столицу. Он поступил в музыкально-драматический техникум, где стал учеником Иосифа Антоновича Лесмана, ленинградца, высланного в начале 30-х годов в Казахстан. В 1941 году состоялось первое сольное выступление молодого музыканта, которое не осталось незамеченным - об Айткеше тогда написали в "Казахстанской правде". Ему прочили блестящее будущее. "Но пришла страшная война, которая повернула всю мою жизнь и многое отняла".
      СОРОКОВЫЕ, РОКОВЫЕ…
      Говорят, солдатами не рождаются, ими становятся, когда к тому призывает Родина. Айткеш стал солдатом в январе 1942 года, на войну он ушел не только с автоматом, но и со скрипкой. Воевал на Кавказском фронте, а в минуты затишья играл измученным солдатам.
      В октябре 1942 года под Моздоком после очередного тяжелого боя Айткеш попал в плен. Сюда, в лагерь для военнопленных немцы согнали несколько десятков тысяч человек.
      Трудно сказать, чем бы все это кончилось для Айткеша, если бы не случай. Комендант лагеря, молодой лейтенант сухопутных войск, оказался любителем классической музыки, и из числа военнопленных стали отбирать музыкантов. Но таковым оказался только один Толганбаев. Его помыли, переодели, накормили и отправили в комендантскую землянку.
      "Садись, - сказал комендант по-русски.- Если хочешь, ешь, пей, пожалуйста.
      На столе было все - и выпивка, и закуска. Я отказался, чувствуя, что медленно прихожу в себя.
      - Тогда поиграй мне.
      ы…Я играл до рассвета, не сомкнув глаз. Потом комендант отправил меня в зону, предупредив, что когда захочет послушать еще, вызовет". Однажды, слушая игру Айткеша, он сказал: "Ты здесь погибнешь, и твоя скрипка замолкнет навсегда. Хочу, чтобы ты остался жить. Поедешь в Германию, я постараюсь помочь".
      Так произошел очередной удивительный поворот в жизни Айткеша Толганбаева.
      ТУРКЕСТАНСКИЙ ЛЕГИОН
      Первоначально он попал в лагерь для военнопленных в окрестностях старинного немецкого города Фрайбурга у предгорий Шварцвальде, за тысячи километров от Казахстана. Здесь Айткеш впервые услышал о Туркестанском национальном комитете, штаб-квартира которого располагалась в Берлине. Туда его и отправили под конвоем. Вскоре Айткеш стал рядовым во взводе пропаганды Туркестанского легиона, во взводе были собраны артисты, музыканты и танцоры - представители народов Средней Азии и Казахстана.
      Айткеш в составе культвзвода Туркестанского легиона выступал с концертами в городах Польши, Франции, Австрии. Немцы не скрывали, что Туркестанский легион в любой момент может быть использован в войне против партизан на территории Украины, Белоруссии и Польши. Но все чаще бывали случаи дезертирства, побеги совершали целые группы легионеров. Люди уходили в сторону бывшей польско-советской границы, к которой с боями приближалась наступающая Красная Армия.
      Тогда немецкое командование решило перебросить легион подальше от линии фронта, во Францию. В декабре 1943 года местом его дислокации стал небольшой городок Альби на юге Франции, в восьмидесяти километрах от Тулузы. Здесь, во Франции, Айткеш познакомился с бойцами Сопротивления.
      Ему довелось быть участником и первого курултая, который провел Туркестанский национальный комитет в мае 1944 года в Вене.
      ОСОБОЕ ЗАДАНИЕ
      Через несколько дней Айткеш вернулся в Альби. Но Франция уже стала другой - почти не таясь, люди говорили, что гитлеровцам скоро придет конец. Айткеш вместе с другом Досаем Кадыровым, тоже музыкантом, из Киргизии, стал активнее сходиться с французскими партизанами. Они готовились уйти из батальона и перейти на сторону Сопротивления. Но их кто-то предал, и музыкантов отправили в Стауденс, в лагерь смертников. Во время одной из бомбежек музыкантам удалось бежать, прихватив пакет, который везли конвоиры. В нем оказался приказ об их расстреле как перебежчиков.
      Вместе с союзными войсками Айткеш оказался в Марселе, откуда его вместе с другими военнопленными американцы перевезли на транспортных судах сначала в Неаполь, а затем в город Таранто на юге Италии. Оттуда через Египет и Иран он должен был вернуться на родину. Казалось, что война осталась уже позади. Но это только казалось…
      Однажды староста лагеря объявил, что английскому командованию для выполнения особого задания требуется несколько человек, предпочтительно казахи. А поскольку Айткеша как скрипача многие знали, выбор пал на него. Задание было согласовано с советской военной миссией. Предстояло перейти линию фронта и выйти в тыл 162-й дивизии Туркестанского легиона, находящегося на севере Италии. Суть задания состояла в том, чтобы вести подрывную деятельность внутри легиона, уговаривая людей переходить на сторону союзников. Но по какой-то причине задание буквально в последний момент было отменено. Айткеш Толганбаев оказался в распоряжении советской военной миссии в Италии, и после ряда проверок ему предложили поработать в Риме.
      В мае 1945 года закончилась война, и Айткеша все чаще стали посещать мысли о родине.
      ВОЗВРАЩЕНИЕ И АРЕСТ
      В начале ноября 1945 года, накануне ноябрьских праздников, Айткеш вернулся в Алма-Ату. Родственники были поражены его возвращением, так как считали погибшим на войне. Он объяснил коротко, что приехал из Италии, где работал в советском посольстве, не упомянув ничего ни о ранении, ни о плене, ни о Туркестанском легионе. Тогда ему казалось, что самое страшное уже позади. Но и здесь он обманулся. Спокойная жизнь кончилась очень скоро - сразу после нового года, в январе 1946 года, неожиданно его вызвали в министерство государственной безопасности.
      Сначала взяли подписку о невыезде, а когда он попытался все же съездить на родину в Семипалатинск, его арестовали прямо на вокзале. Предъявили обвинение в том, что он якобы вражеский шпион. И начались долгие месяцы непрерывных допросов, издевательств, избиений и сидений в карцерах.
      "Тогда мы не могли представить, что нашей страной руководили преступники и тираны. Мы верили в светлые идеалы, провозглашенные Лениным. А получилось, что все меня предали - Сталин, советская власть, большевики…"
      Процесс над функционерами Туркестанского национального комитета и Туркестанского легиона был закрытым, он начался в Алма-Ате 8 апреля 1947 года. Айткеш Толганбаев по совокупности получил 25 лет лишения свободы! Кстати, выписку из этого приговора ему удалось увидеть только через 38 лет.
      И вот товарный вагон повез его на восток, через Новосибирск, Иркутск, а там - Дальний Восток, бухта Ванина, Находка, словом - край света.
      Колыма стала для Айткеша еще одной школой жизни. Шли дни, месяцы, годы. Чем ему только не пришлось заниматься - добывал золото, кочегарил, мыл полы, стирал белье, чистил сортиры… В 1955 году, после смерти Сталина, Айткеш Толганбаев был освобожден по указу Ворошилова. Освобожден, но не реабилитирован.
      БОРЬБА ЗА ПРАВДУ
      И всю оставшуюся жизнь, до полной реабилитации в 1992 году, он опасался за свою жизнь. Тридцать семь лет ждал, что однажды снова придут и скажут: "Толганбаев! На выход, с вещами!"
      Начался длительный многолетний марафон за восстановление честного имени. Сотни писем, поездки в Москву, бесконечные хождения по кабинетам. И все безрезультатно.
      Отчаявшись, в 1988 году Айткеш Толганбаев написал письмо президенту Горбачеву с просьбой лишить его советского гражданства. "Я выхожу на старости лет из советского гражданства, ибо быть в одном гражданстве с лицами, захватившими руководство правоохранительными органами, для меня неприемлемо".
      Но озабоченный глобальными проблемами перестройки Горбачев не нашел времени, чтобы заняться судьбой какого-то музыканта из далекого Казахстана.
      "И вот я, бывший участник Великой Отечественной войны, бывший военнопленный, бывший узник ГУЛАГа, основоположник профессиональной скрипичной школы Казахстана, бывший доцент Алма-Атинской государственной консерватории, инвалид труда и пенсионер, обратился к первому президенту Казахстана Назарбаеву с просьбой положить конец издевательствам надо мной, восстановить политические, экономические, моральные права гражданина независимого государства, возродить справедливость, попранную органами прокуратуры, МГБ, КГБ именем Союза ССР и РСФСР".
      В мае 1992 года Генеральная прокуратура РК вынесла такое решение:
"Приговор военного трибунала Туркестанского военного округа и последующие судебные постановления в отношении Толганбаева Айткеша признать необоснованными. В связи с чем на основании ст. 1 Указа президента СССР от 13 августа 1990 года "О восстановлении прав всех жертв политических репрессий 20-50-х годов" он реабилитирован".
      Этой минуты он ждал 40 лет и 33 дня - более половины прожитой жизни.

САУЛЕТА Толганбаева: "Отец был для меня идеалом"

      Память об отце до сих пор жива во мне, мне его очень не хватает, но благодаря этому я и живу.
      - После войны у вашего отца жизнь сложилась в общем-то удачно, он мог безбедно жить в Италии, но он все-таки предпочел вернуться на родину. Предполагал ли он, что идет, образно говоря, на заклание?
      - Он не был к этому готов, он говорил мне об этом. Мы много говорили о его жизни и с Игорем Михайловичем Савиным, когда писали книгу об отце. Савин - удивительный человек, писатель, сценарист. Он хотел снять фильм об отце, хотя бы фрагментарно, потому что тогда система еще не позволяла этого сделать, ведь на отце висело клеймо "изменника родины". А когда времена изменились, было уже поздно - ушел из жизни Игорь Михайлович, вскоре не стало и отца.
      Я помню, как Игорь Михайлович спрашивал: "Айткеш, если бы у тебя была возможность все переиграть, ведь после войны ты остался в Италии, работал в театре, у тебя была возможность материально жить в достатке, жить по-человечески, как, кстати, многие и сделали, как бы ты поступил?". На что отец отвечал: "Я бы никогда там не остался, я бы обязательно вернулся. Даже если бы мне снова пришлось пройти через этот ад. И я все равно был бы счастлив".
      - Саулета, а на вашей семье как-то отражалось то, что ваш отец считался "изменником родины"?
      - Конечно. За глаза об этом многие говорили, и мы прошли эти шептания за спиной. И когда отец боролся за свою реабилитацию, мне кажется, он хотел это сделать даже не столько для себя, сколько для нас, его дочерей. Он говорил: "Вам жить после меня. И вам будет легче разговаривать с людьми, если вы получите эту светлую страничку. Вы сможете с гордостью сказать, что ваш отец реабилитирован". Папа умер 2 декабря 1995 года. Я вспоминаю его каждый месяц второго числа, для меня он всегда жив.
      - У вас в семье кто-то пошел по стопам отца?
      - Я тоже закончила консерваторию по классу скрипки и попыталась стать скрипачкой, но когда я играла, папа слышал такие нюансы, что просто поразительно. Он чувствовал музыку как бы изнутри. Когда он играл, это был какой-то гипноз. Он первым из казахов стал профессиональным скрипачом, и первым сыграл на европейских сценах импровизацию на тему "Елим-ай". Я очень сожалею, что не осталось нотной записи этого произведения, ведь он играл народную мелодию, как "Каприччио" Паганини. Сначала тема давалась на одной струне, потом - в развитии интервалами, потом это были аккорды, затем - мощнейший кульминационный момент, когда он играл, как Паганини, на одной струне. И это звучало апофеозом.
      Это был уникальный человек и уникальный скрипач.

Елена БРУСИЛОВСКАЯ