Эрвин ГОССЕН: что происходит в сельском хозяйстве?

      Мы много говорим об упадке нашего сельского хозяйства, о кризисе в зерновом производстве. Вместе с тем есть в нашей стране и светлые умы, и великолепные идеи, и выигрышные проекты. Дело, казалось бы, за малым - чтобы министерские чиновники прислушались к этим людям, а идеи и проекты были бы воплощены в жизнь. Одним из таких генераторов оригинальнейших идей, которые позволили бы решить многие проблемы в сельском хозяйстве, является Эрвин Францевич ГОССЕН, академик НАН РК, лауреат Ленинской премии СССР, доктор сельскохозяйственных наук, профессор.
      С первых лет освоения целины и до времен перестройки Эрвин Францевич работал рядом с выдающимся казахстанским ученым А. И. БАРАЕВЫМ в Казахском научно-исследовательском институте зернового хозяйства. Был первым заместителем председателя президиума ВО ВАСХНИЛ и первым вице-президентом сельскохозяйственной академии Казахстана. Академик Госсен, наверное, как никто знает проблемы хлебного поля.

      ГРУСТНЫЕ СРАВНЕНИЯ
      - Эрвин Францевич, давайте начнем со сравнения - сколько земли распахивалось в Казахстане во времена Советского Союза, сколько тогда получали зерна и каковы эти цифры сегодня?
      - В 1990 году в обработке было порядка 47 миллионов гектаров земли, а сейчас осталось только 22,8 миллионов га под пашней. Остальное, откровенно говоря, брошено. Апогеем интенсификации зернового хозяйства был 1986 год, когда Казахстан получил дополнительно 3 миллиона тонн высококачественной сильной пшеницы. А валовый сбор зерна тогда варьировался от 20 до 25 миллионов тонн. При этом государству сдавали всего 16 миллионов, то есть, так называемый миллиард пудов.
      - Остальное оставалось у хозяйств?
      - Да. Часть собранного урожая - 3 миллиона тонн - оставлялась на семена, около 7 миллионов тонн шло на комбикорма, потому что животноводство тогда было хорошо развито-10 миллионов голов крупного рогатого скота и 35 миллионов голов овец, не говоря уже о свиньях, птице и так далее.
      - А сейчас что?
      - А сейчас по "Агропродовольственной программе" нам необходимо получать всего порядка 15-16 миллионов тонн. И тогда мы сможем продавать зерно в пределах 5 миллионов тонн. Остальное оставлять для внутреннего потребления.
      - Сколько в прошлом году, например, было продано?
      - В прошлом году успели распродать в десятки стран чуть больше 4 миллионов. В точной цифре сейчас сомневается даже высокое начальство - учет у нас оставляет желать лучшего. Так же получилось и с урожаем - первоначально записали 17 миллионов тонн, а на поверку оказалось только 14,8. Так что сельхозстатистика явно хромает. Да и что вы хотите -ведь сейчас в Казахстане более 150 тыс. крестьянских хозяйств! Пусть даже не все из них занимаются зерном, но все равно попробуйте учесть, где, сколько и что именно производится, когда вся сельская нива раздроблена. И пока ни один статистик не объехал и не замерил эти поля - ни районный, ни областной. Нынешнюю казахстанскую ниву можно уточнить только со спутника, и то только в период созревания хлебов, когда имеются резкие различия по цвету посевов.
      ПРИЧИНЫ КРИЗИСА
      - После развала Союза, когда в независимом Казахстане стали создавать крестьянские хозяйства, общественность поначалу убеждали, что это очень хорошо - дескать, наконец-то земля получила настоящего хозяина. Но, как показала жизнь, вместо ожидаемого процветания мы получили колоссальный кризис, следствием которого стал, по сути, крах сельского хозяйства. В чем, на ваш взгляд, основная ошибка при реформировании сельскохозяйственного производства?
      - Главная ошибка в том, что нельзя было дробить хлебную ниву Казахстана на многочисленные крестьянские хозяйства! Одно дело производить зерно на крупных массивах совхозов и колхозов высокопроизводительной техникой, и совсем другое - в мелких крестьянских хозяйствах. Ведь малоземельный крестьянин, как правило, не может купить современную технику, не может обеспечить себя семенами и средствами химизации, он даже посеять сам зачастую не может и вынужден кого-то нанимать. Но помогать ему не спешат - каждый хочет вначале сам отсеяться. В результате затягиваются сроки сева, теряется урожайность.
      Сейчас пришло время объединяться, и об этом говорит Союз фермеров Казахстана. Более того, объединение хозяйств уже происходит - крестьяне начинают объединяться в различные альянсы, кооперативы и так далее. Потому что в одиночку им не выжить.
      - По сути, мы повторяем ошибки прошлого.
      - Конечно. Уже повторили! Ведь реформа в агропромышленном комплексе свелась в основном к изменению форм собственности на средства производства, либерализации цен и устранению государства от вмешательства в развитие хлебопашества. Аграрная политика последних лет в Казахстане была неправильно ориентирована - произошел земельный передел и трансформация хозяйствующих объектов, в результате чего компактные производственные структуры на селе за последние 6-7 лет оказались расчленены.
      И сейчас уже видно, что явно недостаточно государственных сервисных центров, машинных технологических станций, которых всего шесть по стране. Больше скажу - надо иметь государственные энергетические машинно-технологические станции, потому что в некоторых хозяйствах сейчас нет даже света! В таких центрах должна быть либо гидроэлектростанция, либо дизельная установка, либо, если в этих краях есть ветер, то ветровая. И такие проекты у нас разработаны. Только опять-таки - мелкие крестьянские хозяйства не могут все это выкупить. Той дотации, которая идет по "Агропродовольственной программе" на 2003-2005 годы, где записано, чтобы крестьянам продавать на 40% дешевле удобрения, семена и гербициды, а также технику, - явно недостаточно.
      Если раньше считалось, что урожай создается на 50% за счет удобрений, на 20% за счет сорта и на 30% за счет технологии, то сейчас каждый хозяйствует, кто во что горазд! В результате всех этих "реформ" высокопродуктивные черноземы Северного Казахстана уже потеряли до 30% гумуса, плодородного слоя почвы, что ставит под сомнение возможность получения здесь зерна ценных и сильных сортов яровой пшеницы.
      - Получилось, что мы крестьянина отделили от государства, по сути, бросив его на самовыживание, чего не позволяют себе даже развитые западные государства, на которые мы так любим равняться.
      - Если взять, допустим, американского, канадского, аргентинского или австралийского фермера, то там государство обязательно вмешивается в их дела. Каждому фермеру дается квота - продать в этом году государству столько-то зерна.
      - То есть что-то вроде нашего бывшего госзаказа?
      - Конечно. Там твердый госзаказ. Но им соответственно и помогают. Если есть, допустим, в Канаде или Америке перепроизводство зерна, то департамент земледелия фермерам дает указание - в этом году зерно не сеять, а землю отпустить под пар. Но взамен им полностью компенсируется недополученная прибыль, то есть стоимость этого непосеянного зерна.
      А у нас в этом отношении полная "демократия" в кавычках, что хочешь, то и твори, но у государства особенно не проси.
      НАЗАД К КОЛЛЕКТИВНОМУ ХОЗЯЙСТВУ И ЛАТИФУНДИЗМУ
      - Я не могу понять, как можно было сделать столько ошибок в сельском хозяйстве, чтобы дойти до полнейшей разрухи? Получается, что сейчас мы с энтузиазмом преодолеваем то, что создали сами же. Причем создали без революции и без войны!
      - Это и печально. Поначалу аграрная наука уже в независимом Казахстане предложила создавать крупные арендные коллективы, и на этом надо было остановиться, не дробить дальше. Конечно, по желанию кто-то мог и отделиться, создав собственное хозяйство, но нельзя это было делать в принудительном порядке: вот тебе срок, приватизируй - и все!
Теперь крестьянин должен выбирать - или он с кем-то объединяется, или он банкрот и вынужден идти в батраки. Другого выхода нет!
      Кстати, уже есть хорошие примеры крестьянских объединений. Скажем, сельскохозяйственный альянс в Глубоковском районе Восточно-Казахстанской области по производству подсолнечника. 22 крестьянских хозяйства района объединились вокруг двух маслоперерабатывающих заводов. Один там же, на месте, в селе Глубоком, а другой в Алматы. И вместе они очень слаженно и грамотно работают, получая неплохие дивиденды.
      - По сути, так с самого начала и надо было делать?
      - Конечно. По такому же принципу сейчас создаются крупные зерновые компании. И сегодня эти зерновые компании смотрят уже на соцкультбыт в поселках, где живет основная масса их крестьян. Начинается выкуп земельных наделов. Потому что, хотя земельный кодекс у нас и принят, но у многих крестьян нет оборотных средств, они не могут выкупить землю. Поэтому я считаю, что надо временно оставить землю крестьянам хотя бы на условиях аренды. Но потом через эту аренду они все-таки начнут объединяться.
      - А вы не допускаете такого варианта развития событий - так как большинство крестьян не имеют возможности выкупить свои паи, кто-то из богатых их просто скупит, и у нас появятся латифундисты?
      - А так это и будет. Более того, уже сейчас эта тенденция ярко проявляется. И это плохо. Потому что латифундист живет в городе, как говорится, кум королю и сват министру, а на селе у него батраки. Захочет - даст им возможность работать, захочет - не даст и все отберет. Кроме того, латифундист не заинтересован в том, чтобы у сельчан повышался уровень жизни, чтобы люди жили нормально, чтобы в поселках, например, был водопровод, чтобы строились нормальные дороги, школы, больницы. Он видит только свой куш - посеял, убрал, продал. А крестьянину кинет что-то в виде отходов или зерна. Я, может, и утрирую, но в принципе так и есть.
      ЗЕМЛЕДЕЛИЕ БЕЗ КУЛЬТУРЫ
      - Эрвин Францевич, вы сказали, что одна из больных проблем - это техническое оснащение села, но состояние почвы, наверное, проблема не менее больная. Ведь когда только началось освоение целины, сразу же был создан институт зернового хозяйства, и науку поставили, что называется, "под ружье". Она активно работала на сельское хозяйство. А сейчас?
      - Действительно, в свое время Казахский научно-исследовательский институт зернового хозяйства разработал восемь звеньев интенсивной технологии возделывания зерновых. Начиная с зернопаровых севооборотов, почвозащитных систем с полосным размещением культур, обеспечения защиты почвы от эрозии и размещения зерновых культур по предшественникам, заканчивая собственно почвозащитной технологией выращивания зерновых культур с применением комплекса плоскорезных почвообрабатывающих орудий и посевных машин, использованием гербицидов для уничтожения сорняков, применением фосфорных и азотных удобрений, вплоть до посадки почвозащитных лесонасаждений. И, наконец, крупногрупповой метод уборки с предварительной апробацией и установлением качества зерна на каждом поле в целях формирования уже готовых партий с клейковиной 30% и выше, по классам. То есть и на токах, и на элеваторах сразу формировались крупные партии высококачественного зерна и соответственно, цена.
      Следует отметить, что к 1995 году внесение органических удобрений в целом по стране снизилось в 28 раз, а применение минеральных удобрений сократилось с 1 миллиона 919 тыс. тонн в 1986 году до 10,7 тыс. тонн в 1999 году. И если положение в ближайшее время не поправить, то при таких темпах снижения плодородия деградация земель может стать необратимой.
      - А это потеря урожая?
      - Естественно. В ближайшие два года урожайность может снизиться.
     - Эрвин Францевич, как вы считаете, правильно ли было сделано, когда приватизировали элеваторы? Ведь раньше они рассматривались как стратегические объекты.
      - Приватизации элеваторов нельзя было ни в коем случае допускать! Это большая ошибка. Там и хранилища были, и семенной фонд, и страховой фонд зерна находился, который сейчас, к сожалению, очень низок. Государство от этого тоже самоустранилось, а к этому надо вернуться - в стране должен быть страховой фонд и семян, и продовольствия.
      - На сколько времени раньше создавался такой государственный неприкосновенный запас?
      - На десятилетия. Его время от времени меняли, обновляли, но, как я помню, в 70-е и 80-е годы, например, страховой фонд составлял 2 миллиона тонн хлеба.
      - А сейчас сколько?
      - Я затрудняюсь сказать. Кстати, еще одна проблема - повышение цены на хлеб. При такой урожайности повышать цену на хлеб для Казахстана - это просто недопустимо. Ведь по себестоимости был получен не очень дорогой хлеб, раз урожайность в прошлом году составила около 11 центнеров с гектара.
      - Значит, и урожайность у нас сейчас складывается стихийно, ведь раньше она просчитывалась?
      - Раньше действовала долгосрочная программа "Зерно", к этой программе были программы "Плодородие", "Семеноводство", а также промышленное производство техники. Нынешняя Продовольственная программа, рассчитанная на три года, - это только первый этап возрождения хлебной нивы Казахстана. В нее не вошли еще производство техники и дотационные мероприятия в полном объеме, направленные на повышение плодородия почвы. Мы ведь фактически как минимум 50 лет нарушали основной закон земледелия - закон "Возврата", черпая из целины все, что можно, а возвращая крохи. Только с 1986 по 1990 год работала так называемая программа интенсификации.
      В 1986 году вышло постановление о внесении фосфорных удобрений под зерновые культуры, раньше давали только под пропашные культуры и овощи, а под зерно - нет. Это было тогда настолько важно, что документ рассматривался с участием первого руководителя страны Д. А. Кунаева. К сожалению, этот эксперимент, кстати, очень удачный, просуществовал только пять лет, до 1990 года, а потом опять все разрушилось.
      Сейчас на очереди, как я говорю, три кита: "Агромашхолдинг" должен дать селу технику, комбайны, тракторы, а также производить сельскохозяйственный инвентарь и прицепную технику, "Казфосфат" - удобрения и ОАО "Гербициды" - средства для защиты растений. Если в первую очередь оснастить нынешние 76 элитных семеноводческих хозяйств минсельхоза, чтобы получать высококачественный семенной материал, вот тогда будет начало возрождения. Если мы за трехлетку, до 2005 года, это стабильно освоим, тогда дальше реформа пойдет как по накатанной колее.
      Если же и впредь будем шарахаться, хорошего ждать не придется. Ведь фактически указ президента о реализации Агропродовольственной программы был принят еще в июне 2002 года, за это время можно было подготовить все паровые поля под урожай прошлого года. Но этого, к сожалению, не случилось.

Беседовала Елена БРУСИЛОВСКАЯ