Талант “комбинатора”

Владелец “Испат-Кармета” в битве за новое десятилетие

 Для некоторой части промышленной элиты Казахстана 2005 год будет весьма напряженным: в ноябре истекает срок действия контракта на приобретение активов крупнейшего в стране Карагандинского металлургического комбината. Документ был подписан в ноябре 1995 года между руководством международной компании LNM-group и тогдашним правительством республики. По некоторым данным, стороны безуспешно договариваются о продлении действия договора еще с конца прошлого года.

Поэтому на минувшей неделе в Казахстане был дан старт своеобразной пиар-кампании: в ряде СМИ появились первые материалы, где инвесторы с металлическими нотками в голосе рассказывают о достижениях двух последних пятилеток в сфере черной металлургии. Впрочем, масштабной информационной войны за самый рудоносный кусок империи Лакшми Миттала не предвидится – в республике этот бизнес надежно защищен подводными течениями той части политической жизни, которая славится своей незаметностью.

За “железный занавес” стальных королей попытался заглянуть обозреватель “Эпохи” Михаил ПАК.

 

“Миталлическая” конструкция

Корпорация Ispat-Int. пришла в Казахстан на волне “инвестиционных настроений” – руководство республики в тот момент активно содействовало проникновению зарубежного капитала в экономику страны. И поэтому проводило откровенно соглашательскую политику в отношении иностранных инвесторов. Ispat (которая является дочерним предприятием компании “LNM Holding N.V.”) сразу рванула с места в рудоносный карьер – по ее собственным данным, только в первые пять лет работы ею было инвестировано около 600 млн. долларов в развитие комбината и прилегающей к нему инфраструктуры. В частности, бизнесмены очень часто вспоминают, что вдохнули новую жизнь в почти к тому времени “мертвый” город Темиртау.

Как и следовало ожидать, инвестор сразу вложил в карагандинскую “Магнитку” весь необходимый не только финансовый, но и интеллектуальный ресурс. Поэтому за сравнительно короткий период казахстанское подразделение международной корпорации стало флагманом республиканской экономики и, самое главное, крупнейшим в LNM-group. И немудрено: “Испат-Кармет” обеспечивает около 12 процентов всех мощностей империи Миттала.

Это действительно немало: по данным британского делового издания Financial Times, LNM – один из самых крупных международных холдингов. В его состав входят предприятия пяти континентов. Только за последние несколько лет четыре приобретения в Чехии, Румынии, Алжире и ЮАР увеличили его мощности на 80 процентов.

Причем большую часть прибылей дает сталелитейный рынок именно бывших соцстран – менеджеры Миттала очень быстро освоили всю специфику постсоветского пространства и благодаря этому легко обошли своего конкурента US Steel, купив дополнительные производственные мощности еще и в Польше (PHS – Польский металлургический комбинат).

Впрочем, термин “конкуренты” весьма условен: кроме LNM ни одна другая сталелитейная компания мира не может похвастаться настолько разветвленной сетью региональных (в большинстве своем) предприятий.

Однако объяснять успех предприятия одним только талантливым менеджментом было бы несправедливо по отношению к британскому инвестору индийского происхождения. Конечно, модернизация была произведена нешуточная: к примеру, эксплуатационные расходы комбината перед продажей составляли 268 долларов за тонну стали. После прихода в Казахстан LNM-group потери сократились до 114 долларов.

По некоторым данным, в целом эксплуатационные затраты Карметкомбината на 40 процентов ниже, чем у конкурентов из Японии, Западной Европы и США. Но столь внушительная цифра торгового преимущества – это не только грамотно отстроенная финансовая политика корпорации. В Казахстане финансистов часто обвиняют в откровенно плантаторском отношении к людским ресурсам.

“Во многом это преимущество сложилось благодаря низкой оплате труда – в Казахстане рабочие получают всего 300 долларов в месяц, или только 10% от соответствующего уровня в Западной Европе. При этом, несмотря на низкую себестоимость, цены за сталь завода, экспортируемую в более чем 40 стран, вполне соответствуют западным, поскольку на заводе осуществлена программа технической модернизации, потребовавшая значительных инвестиций”. (Интернет-газета “Навигатор”)

Сама компания просит не политизировать этот вопрос, приводя в свое оправдание странный аргумент влияния зарплаты металлургов на макроэкономические параметры всего Казахстана. Более внятного объяснения добиться от руководства Ispat Int. весьма сложно – компания славится информационной закрытостью и стойким корпоративным духом.

Злые языки вообще утверждают, что по отношению к “не вписавшимся” в корпоративность могут применяться различные методы административного воздействия. Прецеденты, дескать, имеются.

Впрочем, справедливости ради необходимо отметить, что LNM – инвестор очень типичный: к примеру, никто, кроме узкого круга заинтересованных лиц, до сих пор, даже по прошествии десятилетия работы компании, не знает точно, за сколько был продан “Кармет” британскому бизнесмену Митталу и какие инвестиционные обязательства по отношению к Казахстану взяла на себя группа LNM.

Фактическая война

Калькутский индиец по происхождению, Лакшми Миттал очень долгое время считался британским бизнесменом. И даже факт, что его компания была зарегистрирована в знаменитой офшорной зоне – Голландских Антильских островах, до определенного момента не имел существенного значения –
г-н Миттал считался солидным бизнесменом с широкими связями в истеблишменте многих государств.

Все изменилось катастрофически быстро – когда консерваторы, политические противники лейбористов, рвавшихся к власти, опубликовали крайне неприятный факт – Лакшми Миттал в самый канун состоявшихся в 2001 году парламентских выборов внес в избирательный фонд лейбористской партии 125 тыс. фунтов стерлингов. Сам по себе факт пожертвования решающего значения не имел, если бы не просьба Миттала к вновь назначенному главой кабинета Тони Блэру передать председателю правительства Румынии Адриану Нэстасе письмо о том, что он поддерживает заявку холдинга LNM на покупку выставленного на продажу металлургического комбината SIDEX в городе Галац.

С этого момента “хорошая пресса” для промышленной группы Лакшми Миттала закончилась – его самого объявили чуть ли не преступником, а в отношении корпорации СМИ все чаще начали проводить журналистские расследования. Поэтому нет ничего удивительного в том, что вскоре дотошные английские издания вышли на интересы группы LNM в Казахстане. Здесь их ждал неожиданно большой фронт работ.

В июле 2001 года влиятельная ВВС публикует скандальный материал о том, что группа LNM выплатила 100 млн. долларов в качестве специальных комиссионных за содействие в приобретении Карметкомбината. В масштабном расследовании английских журналистов то и дело всплывали известные (особенно для казахстанской элиты) имена. К примеру, бывший работник г-на Миттала Йоханнес Ситтард оговорился, что в качестве посредников выступали члены группы Шодиева. Напомним, что это имя неразрывно связано для большинства казахстанцев с именем известного в республике “частного предпринимателя” Александра Машкевича.

Для полноты картинки англичане оговорились, что группа Шодиева замешана в еще одной мутной финансовой истории. Предполагается, что именно эта ФПГ получила в 1997 году 55 млн. долларов от бельгийской компании “Трактебель”, которая рвалась на энергетический рынок Казахстана и в итоге получила в концессию газопроводы и объединение “Алматыэнерго”, переименованное позже в АПК.

“Испатируемые” товары

Справедливости ради надо отметить: в новое десятилетие компания собирается вступить с новыми инвестиционными проектами. Совсем недавно Ispat Int. заявила о реализации последнего этапа постройки завода по производству труб большого диаметра в Актау. На бумаге проект выглядит ослепительно – с 2005 года Казахстан становится крупнейшим в регионе импортером стальных труб и получает в свое распоряжение дополнительные трубопроводные мощности, которые так необходимы молодому импортеру углеводородов.

Но стоит копнуть немного глубже, как все краски проекта становятся на порядок бледнее – по неподтвержденным данным, этот дорогостоящий инвестиционный проект (для реализации потребуется 140 млн. долларов) выполняет сразу две функции – создает видимость масштабных вложений в экономику Казахстана и спасает положение мексиканского подразделения холдинга. Дело в том, что Imexa (Ispat Mexicana) из-за “мирового стального кризиса” оказалась в затяжном пике. Для того чтобы облегчить участь умирающего подразделения, и был придуман это блестящий план – перевести завод по производству труб туда, где он нужнее.

Кроме того, вклад подобного сборочного производства в экономику Казахстана весьма сомнителен. К примеру, в России многие крупные бизнесмены уже сейчас выступают против создания подобных сборочных производств у себя в стране. По мнению некоторых руководителей компаний, работающих в реальном секторе экономики, такие проекты очень негативно влияют на экономическое развитие государства. Дескать, конкурентоспособную продукцию они все равно не дадут (поскольку основная добавленная стоимость заключается сегодня в инновационных технологиях), но при этом создают иллюзию развития экономики и уменьшают долю страны в мировом производстве.

* * *

Так что же, кроме созданных рабочих мест, дает Казахстану инвестор, фактически владеющий одним из крупнейших металлургических предприятий на просторах бывшего СССР? По данным аналитиков, чуть больше десяти компаний, равных по величине “Испат Кармету”, фактически генерируют платеже­способный спрос в реальном секторе экономики. Нет нужды говорить о том, что большая часть из них – добывающие.

Вместе с тем на такие корпорации приходится не только значительная часть ВВП и налоговых платежей, но и большая часть задолженности перед бюджетом.

А кроме того, по некоторым данным, соглашения о покупке “Кармета” предоставляют промышленной группе LNM очень широкие налоговые преференции. И по слухам, именно они стали камнем преткновения в переговорах правительства и корпорации.

Итак, чья возьмет?

---

Господин “семь с половиной центов”

Кто он, этот мистер Джеймс Генри Гиффен?

“Мистер Казахстан”, “господин Семь с половиной центов”, “серый кардинал” – это только некоторые прозвища человека, который сыграл одну из ключевых ролей во вхождении Казахстана в мировую экономическую систему. Он оказал огромное влияние на развитие республики в постсоветский период. Именно этот человек помог продать главное достояние страны, на котором зиждется ее сегодняшнее благополучие – нефть.

Однако фамилия его большинству казахстанцев до недавнего времени не говорила ни о чем. Впрочем, и сам он к всенародной популярности никогда не стремился, предпочитая в качестве оплаты за свою работу не славу, а доллары. Многие миллионы долларов.

Имя этого человека стало известным в Казахстане, да и в США тоже благодаря скандалу и судебным разбирательствам. Он и прежде неоднократно сталкивался с Фемидой, но никогда еще обвинительный приговор не был для него так реален.

Джеймс Генри Гиффен – советник президента Казахстана, сотрудник ЦРУ, банкир и коммерсант, ловкий посредник и переговорщик. Его путь от скромного юриста до находящегося под судом мультимиллионера проследил обозреватель “Эпохи” Илья АГАЕВ.

Специалист по СССР

Один из самых влиятельных политиков новейшей истории Казахстана родился в небольшом городке Стоктон в солнечной Калифорнии в 1941 году. Даже дата его рождения – символическая. 22 марта – Наурыз, один из главных и самых веселых казахских праздников.

Отец Гиффена владел магазином мужской одежды. Семья не была особенно богатой, но на образование для своего сына Гиффен-старший деньги нашел. Джеймс закончил юридический факультет Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Еще во время учебы он прослыл специалистом по Советскому Союзу и после получения диплома начал работу в корпорации “Армко Стил”.

Эта компания еще со времен холодной войны добивалась разрешения на продажу Советам стали и бурового оборудования, что в итоге у нее и получилось. Гиффен проработал в “Армко Стил” 11 лет. Видимо, в это время у него и завязались первые контакты с руководителями СССР.

В середине 80-х Джеймс Гиффен основал компанию и инвестиционный банк “Меркатор”, которым суждено было стать основой его благосостояния. Новоявленному банкиру удавалось без особого труда превращать многих влиятельных людей трещавшего по швам Советского Союза в своих друзей. Делал он это очень просто.

Люди, знавшие Гиффена в то время, рассказывают, что он задаривал будущих друзей дорогими часами и виски. Стоит отметить, что этот способ налаживания хороших отношений прослужил Гиффену еще долгие годы.

Уже будучи одним из влиятельнейших политиков Казахстана, однажды он коротал время до отлета в алматинском аэропорту с иранским предпринимателем Салехи. Иранец рассказывал, что партнер показал ему “часы, которые, по его словам, были настоящими “Патек Филипп” и стоили тридцать пять тысяч долларов. Эти часы он вез в подарок министру Балгимбаеву”.

Однако вернемся в 80-е. Специалист по СССР Гиффен принял активное участие в переговорах с советским правительством в 1987–1990 годах в рамках Американо-советского консорциума. США предложили кабинету Николая Рыжкова кардинальное решение продовольственного кризиса в Советском Союзе – в СССР строятся десятки совместных предприятий с участием ведущих американских компаний, таких как “Джонсон и Джонсон”, которые быстро насыщают советский рынок разнообразными товарами народного потребления.

Решение финансовой стороны проекта предложил Джеймс Гиффен – деньги даст самое крупное и самое прибыльное СП, которое будет разрабатывать Тенгизское нефтяное месторождение. В 1988 году с подачи и под нажимом американцев к переговорам была допущена и Казахская ССР – до этого Центр по привычке намеревался принять все решения самостоятельно.

“У меня никогда не было повода думать, что он является кем-то большим, чем просто ловким бизнесменом, – говорит Джек Мердок-младший, в 1987–1991 годах – посол США в Советском Союзе. – Он всегда работал на клиента номер один – Джеймса Гиффена”.

Ключ от Казахстана

Три года спустя мечты советского правительства о товарном изобилии провалились окончательно – СССР перестал существовать, а вместо него на карте появилось 15 других государств. Некоторые из них были богаты природными ископаемыми и нефтью, которая особенно интересовала американцев. Сами же новообразованные государства остро нуждались в ино­странных инвестициях, однако почти никто в мире о них еще не знал.

В этой ситуации Джеймс Гиффен казался для Казахстана подарком судьбы – со связями в правительственных кругах обеих стран он был идеальным посредником. Во всяком случае, именно такой образ создавал себе сам Гиффен, усиленно убеждая нового президента Нурсултана Назарбаева в том, что ему доступны любые кабинеты Вашингтона и углеводородной столицы США Хьюстона. Одновременно американским нефтяникам он внушал мысль о том, что и в Алматы у него все схвачено. Именно тогда Гиффен и получил свое прозвище “мистер Казахстан”.

Первый действительно крупный проект Гиффена – посредничество между компанией “Шеврон” и правительством Казахстана при продаже доли Тенгизского месторождения. Сделка удалась, дела СП на богатом месторождении быстро пошли в гору. Это дало повод для оптимистических прогнозов, которые немало способствовали популярности Назарбаева в глазах простых людей.

Гиффен же попросил за свои услуги скромную плату в 7,5 центов… за каждый баррель нефти, который “Шеврон” добудет на Тенгизе. Отсюда еще одно прозвище ловкого посредника, прибыль которого только за этот проект до сих пор составляет миллионы долларов ежегодно и растет вместе с объемами добычи.

Когда в 1995 году компания “Мобил” также пожелала приобрести долю Тенгиза, она воспользовалась услугами мистера Казахстана. Один из тогдашних руководителей нефтяного гиганта так прокомментировал свой выбор: “Гиффен продвигал компании. Он способствовал выдвижению инвесторов. Он брал на себя риск. Он действовал быстро и ловко, у него была маленькая компания с огромной, когда это требовалось, капитализацией. Он работал на себя, и его положение давало ему возможность провести вас прямо к цели”.

За помощь “Мобилу” Гиффен заработал 41 млн. долларов комиссионных.

Предприимчивый американец все теснее связывал себя с Казахстаном, его президентом и властной верхушкой. Первый посол США в республике Уильям Кортни вспоминал, что “по мере укрепления своей власти Назарбаев становился все более и более авторитарным правителем, и все больше становилась его зависимость от Джеймса Гиффена. К 1995 году Назарбаев превратил Гиффена в обязательного посредника в ряде ключевых проектов”. Интересы Гиффена переросли рамки нефтяной сферы – он превратился в советника Казахстана по вопросам экономического планирования, инвестиций, здравоохранения и образования.

Через некоторое время все заинтересованные люди в Вашингтоне знали правило номер один успешной работы в Казахстане: “Хочешь заработать прибыль – сначала обратись к Гиффену”.

Американский бизнесмен Ден Уайт вспоминал, что когда он пытался наладить контакты с Нурланом Балгимбаевым, случайно встретил в одной из гостиниц Гиффена. Тот представился и сказал: “Ден, никто не встречается с Балгимбаевым, не поговорив прежде со мной. Знаете, это довольно странное место. Так много людей носит с собой оружие, и с людьми происходят разные неприятные вещи”.

Дошло до того, что, как утверждают различные источники, ни один вопрос, касающийся Вашингтона и Астаны, не решался без ведома Гиффена. Доверие к нему президента было настолько высоким, что американец даже был посредником в переговорах между опальным экс-премьером Акежаном Кажегельдиным и Нурсултаном Назарбаевым.

Вот что написал по этому поводу журналист Сеймур Херш: “По сведениям американских правоохранительных органов, Гиффен выезжал в Швейцарию, где предложил “небесплатно” Кажегельдину отказаться от борьбы с Назарбаевым, а за это обещал изгнаннику высокий пост в родном Казахстане и неназванные финансовые дивиденды.

Один консультант, нанятый Гиффеном в ходе кампании 1998 года по переизбранию Назарбаева, рассказал мне, что Гиффен тратил сотни тысяч долларов на подарки. Гиффен был также весьма тщеславен.

“Он бахвалился своими ботинками от какого-то там обувщика, он бахвалился своим номером в “Дорчестере”, – рассказывал консультант. – Он бахвалился тем, как он может заставить любого плясать под его дудку”. Гиффен также похвалялся властью, которую он имеет в Казахстане, вспоминал этот же консультант, однако он всегда называл Назарбаева не иначе как “босс” .

Герой “Казахгейта”

“Бахвальство”, о котором говорит консультант, касалось не всех людей. С полезными личностями Гиффен успешно сотрудничал. Например, все эти годы он поддерживал связь с американскими чиновниками и спецслужбами. “Он часто встречался с нами и о многом ставил нас в известность,– продолжает посол Кортни. –Мое личное впечатление таково, что Джим всегда старался быть законопослушным посредником. Я уговаривал его, чтобы он официально зарегистрировался в Департаменте юстиции как представитель иностранного государства, но он не хотел связываться с этим”.

Оставаясь американским гражданином, все это время Гиффен путешествовал по миру, пользуясь привилегиями казахстанского дипломатического паспорта.

Гром над удачливым предпринимателем грянул в 1998 году, когда правоохранительные органы Швейцарии и позже США наткнулись на многомиллионные банковские счета казахстанского происхождения, следы которых вели к высшим руководителям Казахстана и Джеймсу Гиффену. Процесс получил название “Казахгейт” и был поднят на знамена казахстанской оппозиции всех мастей.

30 марта 2003 года Джеймс Гиффен был арестован. Он обвиняется в передаче взяток от западных нефтяных компаний высшим руководителям Казахстана за право участвовать в разработке месторождения Тенгиз. Сам Гиффен считает себя невиновным, поскольку, по его словам, он действовал по заданию ЦРУ. В случае проигрыша в процессе Гиффену грозит 50 лет тюрьмы и многомиллионные штрафы.

Нурсултан Назарбаев высказал свое мнение о “Казахгейте” во время общения с народом в прямом эфире в мае 2004 года.

“Это дело направлено исключительно против Гиффена, – сказал президент. – Единственной связью является то, что господин Гиффен являлся советником правительства по нефтяным вопросам, контракты он завершил. Контракты полностью отвечали интересам Казахстана, были для него благом. Все остальное – инсинуация, провокация и подтасовка, организованная нашим беглым бывшим премьер-министром Кажегельдиным…”