Страсти по джорджу соросу

“Великое закрытие”

В одноименном советском мультфильме главным героям Мартышке, Удаву, Слоненку и Попугаю совсем не нравилось, что бананы, подброшенные в небо, неизменно падают на голову. И весьма болезненно. Поэтому они решили, не моргнув глазом, закрыть закон всемирного тяготения.

Казахстанским властям, похоже, совершенно не понравилось, что на головы казахстанской оппозиции падают из рук Джорджа Сороса деньги. Равно как до этого они падали на головы оппозиции в Грузии и на Украине. И тоже весьма болезненно. Для тамошних теперь уже бывших властей. Поэтому у нас решили вплотную заняться фондом “Сорос-Казахстан”. До закрытия дело пока не дошло, но такая перспектива не исключается.

Правда, хотя обе стороны отрицают политическую составляющую их “экономического спора”, есть повод в этом усомниться.

“Где деньги, Зин?”

Примерно с таким же вопросом, но только не к своей жене, как лирический герой одной из песен Владимира Высоцкого, а к фонду “Сорос-Казахстан” обратился в конце прошлого года Департамент по борьбе с экономическими и коррупционными преступлениями по городу Алматы. 26 декабря борцы с хапугами и казнокрадами заявили о возбуждении уголовного дела в отношении фонда.

Суть претензий антикоррупционеров сводится к тому, что “Сорос-Казахстан” не доплатил в бюджет нашего с вами родного государства ни много ни мало – более 81 млн. тенге. Чтобы каждый мог себе представить эту сумму более наглядно, переведем ее в условные единицы – 400 тыс. долларов собственно недоплаченных налогов и 200 тыс. штрафов.

Провинность, что и говорить, серьезная. Да только в самом фонде говорят, что деньги были уплачены сполна. Не вовремя, но по факту первой же претензии со стороны налоговых органов в октябре прош­лого года.

Почему не вовремя? Потому что, как объяснили в фонде, налоговые выплаты не производились, так как “Сорос-Казахстан” был от них освобожден. На основании чего? На основании перечня международных организаций, освобожденных от уплаты социального налога. То, что фонд действительно входит в этот перечень, подтвердили соросовцам некие бывшие члены казахстанского правительства.

В фонде по-прежнему считают, что не должны ничего казахстанскому бюджету, но, тем не менее, предъявленную сумму уплатили, параллельно попытавшись обжаловать факт претензий к себе. Однако еще до вынесения решения по апелляции уголовное дело в отношении “Сорос-Казахстан” все же было возбуждено.

“Виновата ли я?”

Таким несколько озорным сценическим самоедством занималась несколько лет назад солистка ансамбля “Золотое кольцо” Надежда Кадышева. Для фонда “Сорос-Казахстан” такой вопрос, похоже, тоже не стоит. Ответ однозначный – нет. Но вот как на него ответят наши компетентные органы?

Хотя мы не можем не задать вопроса другого: “Почему именно сейчас?” Фонд официально зарегистрирован в Казахстане в 1995 году, а деятельность свою начал за два года до этого. Все эти 10 лет никаких претензий к “соросовцам” не было, а тут вдруг появились.

В “Сорос-Казахстан” столь неожиданный интерес налоговиков к себе прокомментировали сдержанно, расценив “данное уголовное преследование как попытку правительства вынудить фонд к прекращению работы в стране и закрытию своих дверей для казахстанских граждан и организаций…”В случае же “если подобное давление со стороны финансовой полиции будет продолжаться, то у фонда “Сорос-Казахстан” не останется другого выбора, кроме как закрыть свой офис и остановить свою деятельность в стране”.

Чуть более словоохотливыми оказались за рубежом. В сообщении соросовского Института открытого общества есть примечательная фраза: “Организация сталкивается с неприятностями после того, как ее обвинили в содействии силам, свергнувшим бывшего президента Грузии”.

“Оранжевые песни оранжево поют”

Этим, согласно “оттепельной” детской песенке, занимались оранжевые мамы с оранжевыми детьми. Этот же цвет оказался в числе любимых Джорджа Сороса. Но сначала был розовый в Грузии.

Официально организации, спонсирумые и существующие за счет Сороса, отказались признавать свою причастность к смене власти в кавказской республике. Хотя косвенных и прямых (как, например, финансирование юных сторонников Михаила Саакашвили соросовскими грантами) доказательств этого вполне достаточно.

Да и сам спекулянт-филантроп уже после появления в президентском дворце в Тбилиси нового хозяина недвусмысленно признался, что хотел бы, чтобы на путь демократического развития вступили и другие бывшие союзные республики.

После этого не связать Сороса с киевскими песнопениями того самого цвета было невозможно. Что называется, прочуяв поляну, от местных представительств соросовских фондов начали избавляться в странах, где на носу были выборы.

Элегантно разобрались с грантодателями в Москве. До этого, чуть более прямолинейно, в Минске и Ташкенте. Зато в том же Узбекистане недавние парламентские выборы прошли без сучка и задоринки. Естественно, для известного борца с международным терроризмом и любым инакомыслием Ислама Каримова.

А после того, как большинство аналитиков единодушно сошлись во мнении, что одну из первых строчек в радужном списке грядущих демократических “революций” занимает Казахстан, зашевелились и у нас.

“Что день грядущий мне готовит?”

Вопрошал себя и свою судьбу Ленский накануне дуэли с Онегиным. Схожим вопросом задается казахстанская власть. Едва отшумели баталии накануне и после выборов в мажилис, как практически без раскачки начались большие и малые интриги с прицелом на выборы президентские.

И успех еще недавно никому не известных (как Саакашвили) или, казалось бы, безнадежно скомпрометированных (как Ющенко) оппозиционеров, поддержанных широким фронтом из-за рубежа, естественным образом волнует Астану. А кто в авангарде этого фронта? “Бинго!” – как восклицают хорошие герои в голливудских фильмах, когда находят проти­воя­дие против плохих парней, – конечно же, Сорос!

Насколько тесно американский любитель денег и меценатства связан с казахстанской оппозицией, вопрос непростой. Понятно, что подобная деятельность не афишируется, но, скажем, по данным газеты “Лос-Анджелес Таймс”, ежегодно Соросом тратится около
20 млн. долларов на поддержку оппозиционных структур в республиках Центральной Азии. Для сравнения: согласно официальным данным фонда “Сорос-Казахстан”, за все 10 лет деятельности фонда в нашей стране на благотворительные цели было истрачено около 45 млн. долларов. Думайте и размышляйте.

Нельзя отрицать, что за это время фондом сделано немало, а его возможный уход из республики станет серьезным ударом для большого числа неправительственных организаций, многие из которых существовали исключительно на соросовские гранты.

Фондом немало сделано для развития образования и здравоохранения в стране. Многие казахстанцы за это время сумели съездить за рубеж для участия в международных научных конференциях и форумах. Более того, сотрудничал фонд и с государством. В частности, совместно с министерствами внутренних дел и юстиции РК, а также Генпрокуратурой и Верховным судом идет реализация крупного проекта “Ювенальная юстиция” по разработке и внедрению модели специализированной системы правосудия для несовершеннолетних в возрасте 14–18 лет.

Поэтому те, кто получал от фонда помощь, естественно, восприняли новость об уголовном деле и возможном уходе из страны с сожалением. И действительно: если государство у нас такое, что ему недосуг вплотную заниматься “социалкой”, то почему бы не принять помощь из-за рубежа? Однако “филантропия” и “гуманизм” Сороса носят весьма дуалистический характер. Для этого достаточно поподробнее изучить его биографию. Одной рукой он уничтожал экономики целых стран, другой – давал деньги на благотворительность.

К тому же после того как Сорос заработал на валютных спекуляциях столько денег, что, по его собственным словам, не смог бы их потратить на себя, у него осталась только одна страсть. И это отнюдь не филантропия. Политика.

“Что день грядущий мне готовит?”-2

Сакральным вопросом жертвы меланхолии Онегина наверняка задаются и в фонде Сороса. Очевидно, ничего хорошего.

Наши налоговые органы никого просто так (то есть, даром, как говаривала подруга Винни-Пуха Сова) не беспокоят. А дневальный с командой “Отбой!”, похоже, еще даже не вошел в казарму.

Соросовцы отправили письмо президенту, но ответа пока не дождались. За фонд могли бы вступиться Штаты, но вряд ли нынешняя администрация Белого дома пойдет на это. Сорос сделал, казалось бы, беспроигрышную ставку на демократов и проиграл. Причем играл финансовый гений по-крупному, так что проигрыш как краткосрочный, так и долгосрочный весьма велик.

Поэтому надежда на благополучный исход дела для фонда “Сорос-Казахстан” весьма призрачна. У нас в стране он никому, кроме грантополучателей, не нужен. А они властью не облечены.

 

Краткое жизнеописание Джорджа Сороса

Джордж Сорос (настоящее имя Дьердь Шорош) родился в 1930 году в Будапеште. Его отец Тиворд, юрист по образованию, был видным деятелем еврейской общины города и спас немало евреев в оккупированной немцами Венгрии, снабжая их подложными документами.

В 1947 году, когда к власти в Венгрии пришли коммунисты, Дьердь эмигрировал в Великобританию. Через пять лет он окончил Лондонскую школу экономики (LSE).

В 1956 году переехал в США. В 1969-м основал международный инвестиционный фонд “Квантум групп” (Quantum Group).

Свое огромное состояние Сорос заработал в результате успешных игр на понижение, в ходе которых он использовал свою “теорию рефлексивности фондовых рынков”. Согласно ей, решения о покупке и продаже на бирже принимаются на основе ожиданий цен в будущем, а поскольку ожидания – категория психологическая, она может быть объектом информационного воздействия.

Используя эту теорию, он в 1992 году удачно атаковал британский фунт, заработав за две недели миллиард долларов и ненависть всех англичан, включая королеву Елизавету II.

В 1997 году Сорос предпринял успешную атаку против национальных валют ряда стран Азиатско-Тихоокеанского региона – Малайзии, Индонезии, Сингапура и Филиппин, завершившуюся глубоким экономическим кризисом. Тяжелый урон понес и Тайвань, после чего на “мятежном острове” был принят закон, согласно которому любое лицо, уличенное в сотрудничестве с фондами Сороса, будет привлечено к уголовной ответственности.

Следующим объектом воздействия Сороса стал Китай, но местным специалистам удалось заблокировать специально распространяемые слухи о неустойчивости китайского юаня.

Добившись огромного успеха в финансовой сфере, Сорос начинает создавать благотворительные фонды. Первый из них был открыт в 1979 году в Нью-Йорке. В 1984-м в Будапеште начал работать первый восточноевропейский фонд. Вложения в благотворительность постоянно растут: в 1994 году Сорос вложил в систему своих благотворительных фондов 300 млн. долларов, а в 2004-м – 474 млн.

Дмитрий МОСТОВОЙ

---

“ Повестко вательное” предложение

Официальное уведомление Заманбеку Нуркадилову:
вы рискуете стать политическим осужденным

Бывший аким Алматы и Алматинской области стал следующим “лингвистическим подследственным” в южной столице – одно из его якобы эмоциональных выступлений стало основанием для возбуждения уголовного дела. Под занавес 2004 года Заманбеку Нуркадилову была вручена повестка. Также было объявлено, что он посягнул на честь и достоинство главы государства.

Интересная деталь – фраза-основание для возбуждения уголовного дела из коллекции высказываний Заманбека Калабаевича была взята явно не самая радикальная. Во всяком случае, так считает сам подследственный. Эти и другие, пока еще не отнесенные к криминальным высказывания господина Нуркадилова записал обозреватель “Эпохи” Михаил ПАК.

 

- Заманбек Калабаевич, почему, по-вашему, уголовное дело было начато против вас спустя столько времени после заявления о причастности власти к гибели нашего коллеги Асхата Шарипжанова?

- Мне кажется, что они выжидали момента. Им нужно было почти полное отсутствие в общественной жизни журналистов и представителей мирового сообщества в Казахстане – ведь все праздновали Новый год. Наверное, они хотели проделать со мной то же, что и с партией “ДВК” – покончить с политической деятельностью оппозиционера за два дня. 30 декабря – допрос, а 31-го – уже суд. Но благодаря действиям моего адвоката, а также тому, что я отказался от допроса, эта акция не удалась. Теперь они ищут свидетелей, которые бы могли рассказать, как это все было.

Кстати, мое якобы оскорбительное для главы государства высказывание они взяли из казахоязычного издания – из газеты “Казахстан” от 22 июля 2004 года. Эта газета сегодня самоликвидирована, причин я не знаю. Но уголовное дело возбуждено именно по статье в этом издании, на казахском языке. Статья якобы принадлежит мне. Официально заявляю: такой статьи в эту газету я не писал.

Но поясняю мое сближение с Асхатом: мы были знакомы всего 77 дней. Первого мая мы с ним познакомились, через 77 дней было совершено покушение. После моего известного первомайского выхода на площадь Республики. Мы и познакомились там же, и потом, в моем доме уже, он взял у меня интервью.

Сейчас, по прошествии семи месяцев, я очень жалею, что тогда согласился на тайную встречу с Назарбаевым.

- Какую встречу?

- Дело в том, что печально известное интервью не было опубликовано сразу. Мы с Асхатом побеседовали, и он сразу же уехал в Кушмурун, где оппозиция собиралась провести акцию, посвященную дню рождения Галымжана Жакиянова. И в это время на меня вышел посредник от президента и предложил обеспечить мою встречу с главой государства. Если бы материал был опубликован сразу, возможно, этой встречи с президентом не было бы…

Глава государства воспользовался моим почти двухмесячным обетом молчания. Это случилось накануне его выступления в прямом эфире государственных телеканалов. 10 мая ко мне пришел посредник, и я дал ему обещание хранить молчание. Сначала до выступления президента, а затем – до нашей личной встречи. Она состоялась 20 мая, после приезда президента из Китая, здесь, в Алматы, на тайной квартире, в тайном каком-то офисе.

Беседа была продолжительной – около двух с половиной часов. Мы говорили о многом. Я ему сказал, что не собираюсь баллотироваться в президенты. Но нужно было это доказать, и он меня спросил: “Что ты хочешь? Ведь у нас переговоры, мы с тобой – как родные братья, столько лет знакомы, поэтому – проси!”

Я ответил, что мне не нужно никаких должностей. И чтобы президент мог убедиться в моей честности и правдивости моих слов, я предложил сделать следующее: так как приближались парламентские выборы, президент мог бы доверить мне Центризбирком с тем, чтобы я мог обеспечить честные и прозрачные выборы. “Ведь вы не боитесь оппозиции?” – “Нет!” – “Но ведь если вы реально оцениваете свой нынешний рейтинг, то знаете, что примерно треть народа не поддерживает вас. Если эти люди – против вашей позиции, против вашей политики, то они должны иметь возможность свободно высказываться? Либо у власти должны находиться их представители, делегированные от пяти миллионов человек. В СМИ и хотя бы в парламенте. Ведь революции они не совершат, ничего не сделают. А я бы сумел обеспечить честные и прозрачные выборы”. Вот это я и сказал Назарбаеву.

Когда будет честно выбран новый мажилис, то президент и депутаты вместе сядут за стол и изберут дальнейший курс нашего государства. И даже потом, во время президентских выборов, я снова смог бы обеспечить честные выборы. И добавил, что это гарантия того, что я не буду выставлять свою кандидатуру в качестве кандидата в президенты. Немного подумав, глава государства отказался от моего предложения. Но позже решил подумать над ним еще раз. И предложил встретиться в течение месяца.

Я ждал этой встречи и общался с посредником. А 13 июля прошлого года, помните, начался двойной суд над Булатом Абиловым. И по гражданскому, и по уголовному делам. И я понял, что меня обманули. И сразу же прервал обет молчания. Тут же ко мне пришел Асхат. А его уже давно все спрашивали: где же проанонсированное интервью с Нуркадиловым? И я ему разрешил опубликовать первомайское интервью. Он побеседовал со мной еще раз. В общей сложности у него были два моих интервью. Конечно, “бомб” в них хватало.

Мы говорили о многом. Я приводил страшные факты. Не буду сейчас дословно рассказывать то, о чем мы беседовали с Асхатом. Потому что эти “бомбы”, наверное, стали причиной его гибели. Он собирался опубликовать оба интервью в один день, и мы даже договорились встретиться, чтобы обговорить соответствующие детали. Но буквально на следующее утро мне позвонил из больницы Ермурат Бапи и сказал, что Асхат находится в тяжелейшем состоянии.

Уже в больнице всем собравшимся официально заявили, что в крови Асхата алкоголя не обнаружено. Впрочем, нам стало известно, что в воскресенье в срочном порядке был проведен повторный, нелегальный анализ крови Асхата, который дал противоположный результат. Зачем им это было нужно? Мы с Мизиновым (главный редактор интернет-газеты “Нави”. – Авт.) решили проверить власть “на вшивость” и провести пресс-конференцию. Да и потом, я-то знаю, о чем мы разговаривали с Асхатом! И при этом я сам слышал, как заместитель главврача отделения говорил о том, что журналист Асхат Шарипжанов был трезв! Диктофон исчез. Входящие звонки на телефоне были стерты. И как нам нужно было поступить? Естественно, я дал очень эмоциональный комментарий случившемуся, где призвал власть создать комиссию и найти виновников.

Знаете, самое интересное, что до интервью с Асхатом, еще весной, я наговорил кучу резкостей про президента. Но ни по одной из них исков на меня никто не подал! А сегодня меня пытаются осудить по одному якобы моему выражению, существование которого и доказать-то невозможно. Как это понимать? Ведь тогда получается, что в первую очередь он не любит свободу слова и журналистов!

Но я молчать не собираюсь. Несмотря на закрытие партии “ДВК” и ситуацию с фондом “Сорос-Казахстан”. Я просто, что называется, выжидаю. И если они будут обострять ситуацию, многое из того, что я знаю, станет достоянием общественности. Я просто не хочу ни международных скандалов, ни резких выпадов. Заметьте, в каждом своем официальном выступлении, пусть даже в самом хлестком, я всегда обращался к президенту, призывая его одуматься. И во всех своих интервью я делаю подобные оговорки. Но если начнется война, этих оговорок уже не будет. Для того чтобы я замолчал, меня придется только уничтожить физически.

- Насколько серьезна акция, направленная против вас?

- Это очень серьезная акция. Я не могу сказать уверенно, будет суд надо мной или нет. Это будет зависеть от настроений во власти.

- Означает ли это, что в Казахстане возможен суд над любым человеком – вне зависимости от степени его влиятельности?

- Я бы хотел напомнить, что каждый судья, который будет судить меня и выносить приговор, и каждый прокурор, который будет выдвигать обвинения, обязательно останутся в истории. Как, к примеру, остались в истории имена судей Кайрата Рыскулбекова, которого судили за декабрьские события 1986 года. Те, кто тогда был причастен к этим делам, стали потом изгоями общества. Лично сам для себя знаю, что не хотел бы оказаться в роли того судьи или того прокурора, который будет вести этот судебный процесс. И может, лучше бы им, как подобает палачам, надеть черную маску, чтобы никто их не узнал. (Смеется.)

- Быть может, в этой ситуации с вами сыграла свою роль украинская “оранжевая революция”? Существует же мнение, что Казахстан может стать следующим государством, где снова будут “обкатаны” подобного рода политические технологии?

- Власть может бояться “оранжевую революцию”, “облепиховую революцию”, “степную революцию”. Случится эта революция или не случится, но эта власть рано или поздно уйдет. Сегодня ли, завтра ли, через год или через два. И придет другой человек. Пусть даже он будет провластным. Пусть даже он будет в начале полностью поддерживать режим.

Вспомните, до какого момента на Украине Янукович был сторонником Кучмы. Как только начался третий тур, он начал охаивать Кучму. Такова психология постсоветского лидера – следующий, кто придет во власть, обязательно будет преследовать своего предшественника. Назарбаеву пора подумать о том, как провести мягчайшую передачу власти, чтобы не бояться последствий своих деяний.

- А это возможно?

- Возможно. Но только в том случае, если президент сегодня найдет в себе силы и подыщет такого человека, который бы смог вопреки воле своего предшественника начать политические реформы.

- Но есть же примеры России или Китая, к примеру…

- В Казахстане можно уверенно говорить о том, что если продолжится нынешний политический курс, то у нас обязательно произойдет “степная революция”.

- Нынешние неприятности оппозиции, по-вашему, каким-нибудь образом связаны с перестановками во властных структурах? К примеру, с приходом И. Тасмагамбетова на должность акима Алматы?

- Когда он пришел мэром города, вы помните, я публично отказался от комментариев. Прежде всего потому, что я сам работал мэром столицы почти десять лет. Это же собачья работа, эта “мэрзкая” работа. Вы посмотрите на сегодняшние обледеневшие улицы! Ему же надо готовиться к весне, разгребать авгиевы конюшни, разбираться с большим хозяйством города! Миллион забот, десятки управлений, департаментов. У мэра всегда столько работы, что ни на минуту оторваться невозможно.

А что делает Тасмагамбетов? Он борется с оппозицией, он уже нашел в Казахстане какие-то забытые имена, называет этих деятелей казахскими Толстыми, Шекспирами, Бальзаками. А где он был, когда в 2002 году прошел юбилей “бедной сироты” Розы Баглановой? А совсем недавно был юбилей Бибигуль Тулегеновой, оркестра народных инструментов имени Курмангазы. Власть не сочла нужным их поздравить, и поэтому праздники прошли сиротливо.

Не перестаешь удивляться нашей власти. Тот же Путин совсем недавно чествовал Александру Пахмутову и Алису Фрейндлих. Бог ты мой, мы же совсем недавно плыли в одной лодке, были одним государством. Но как непохожи сейчас президенты России и Казахстана! Насколько по-разному выстроена политика двух государств в отношении творческой интеллигенции! Неужели интеллигенция нужна им только во время предвыборной гонки? Почему Имангали Тасмагамбетов опомнился только сейчас?

Но мало того – отстрел оппозиции в Алматы начался именно с его приходом. Мне кажется, Тасмагамбетов видит себя президентом. И в начале президентской гонки он, работая мэром Алматы, объявит себя кандидатом. Ожидает ли этого Назарбаев, входит ли это в его планы – я не знаю. Это знают только Тасмагамбетов и Назарбаев.

- Как вы оцениваете ликвидацию ДВК?

- (Смеется.) Глупее не придумаешь. Да, есть это политическое заявление, которое им инкриминируют. Ну и что с того? Во-первых, насколько я знаю, принималось оно в жарких спорах. А во-вторых, вызывает сомнения сам судебный процесс. Практика заочных судов – вообще очень странная. Если нет ответчика, если он на лечении за границей, могли же привезти в суд под конвоем их лидера Г. Жакиянова, к примеру? Но оказалось, что гораздо удобнее судить заочно.

Вот написал какой-нибудь журналист неудобную статью, а над ним в это время заочный суд идет. Возвращается он в редакцию, а там уже – постановление. А он об этом суде ничего не знал даже.

Заочно сейчас можно делать все. И меня очень беспокоит эта обстановка. Мы сейчас живем в таком государстве, в котором законы значения не имеют. Мои адвокаты, кстати, тоже говорят о том, что творится беззаконие. Что можно сказать о такой стране? Ройте убежища или землянки, где можно будет спрятаться, если вдруг что-то не так скажешь? И смех и грех. Смешно, конечно, но шальная пуля в такой ситуации может задеть любого…

---

Тогда считать мы Стали раны…

Юбилейный, пятый созыв законодательного органа власти независимого Казахстана (если считать начиная с Верховного Совета 12-го созыва) впервые после развала Советского Союза оказался одноцветным. Теперь, как и во времена “застойного” социализма, в нем безраздельно господствует генеральная линия партии. Точнее, партий в новом мажилисе представлено несколько, однако мнения и взгляды на пути дальнейшего развития страны у представителей всех политических объединений, прошедших в парламент, разнообразием не отличаются. В сентябре 2004-го Казахстан завершил свой путь к политической монополии.

 

“Я вовсе не диктатор, просто у меня лицо такое”.

Аугусто Пиночет

Характеристику нынешнему законодательному органу Казахстана в открытом письме руководителям оппозиционных партий дал бывший премьер республики Акежан Кажегельдин, сегодня вынужденно живущий за границей: Нурсултан Назарбаев “получил бесполезный однопартийный “верховный совет” брежневского образца. В нем “Отан” занимает место КПСС, “Асар” – это комсомол, а евразийские депутаты АИСТа изображают профсоюзы”.

На практике лишенный оппозиции парламент означает отсутствие альтернативных мнений по самым важным для страны и ее жителей вопросам на ближайшие пять лет. Такой мажилис уже нельзя назвать даже карманным – сейчас депутаты больше напоминают нукеров, безропотно выполняющих волю своего хозяина, во время голосования по свистку нажимая нужную кнопку.

С недавнего времени законодательная власть монопольно контролируется правящим режимом. Уже можно предсказать, что нынешний мажилис будет послушен и согласен со всеми предложениями правительства. Теперь парламент низведен до чисто технического органа принятия законов, выгодных не народу, а небольшой группе людей, имеющих возможность влиять на политику в стране.

Конечно, не обойдется и без имитации демократического процесса – иначе бы зачем был нужен весь спектакль с выборами! Бурные обсуждения, обвинения абстрактных представителей кабмина и власти, отрепетированные споры и ссоры между депутатами – все это будет. Обладатель звания “Самый скандальный политик года”Ерасыл Абылкасымов, например, не упустит случая покричать об очередном угнетении любезных его депутатскому сердцу избирателей. Но все это будет лишь ширмой, за которую можно спрятаться в случае шквального огня обвинений в недемократичности.

А в том, что такие обвинения последуют, сомневаться не приходится. Причем на этот раз авторитарному режиму придется принимать бой не только с внешними оппонентами, такими как ОБСЕ, Госдеп, Европарламент, но и с внутренними противниками.

 

“Свобода – исключительно ценная вещь. Настолько ценная, что разбрасываться ею не стоит!”

В. И. Ленин

В последнее время перед выборами казахстанская оппозиция, проиграв генеральное сражение за бизнесмена Мухтара Аблязова и экс-акима Галымжана Жакиянова, а еще раньше – за лидера официально непризнанной РНПК Акежана Кажегельдина, находилась в ситуации пассивной обороны.

Однако за несколько месяцев до волеизъявления режим начал делать уступки. Движение “Демократический выбор Казахстана”, до этого десятки раз пытавшееся зарегистрироваться официально и каждый раз получавшее отказ, вдруг без особых препон со стороны власти стало партией. Бывший посол и бывший член правительстваАлтынбек Сарсенбаев, эффектно перешедший из властных коридоров в ряды партии “Ак жол”, был приглашен на знакомую должность министра информации. Лидера ДВК Г. Жакиянова перевели в колонию-поселение и даже позволили ему общаться с журналистами. Одновременно поутихла непрерывная череда скандалов, связанных с давлением на оппозиционно настроенную прессу.

Все это позволило оппозиционерам надеяться на то, что власть наконец повернулась лицом к демократам, признала, конечно, не все, но хотя бы некоторые их требования справедливыми и готова начать диалог. Однако тезис о том, что власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно, сработал и в условиях Казахстана. Послабления оказались кратковременной политической оттепелью, за которой грянули сентябрьские выборные морозы. Основательно подготовившись к голосованию, вложив в него огромные организационные, финансовые и временные ресурсы, ни одна из оппозиционных партий взамен в итоге не получила ничего.

Мировое (прежде всего западное) сообщество в очередной раз признало выборы не соответствующими демократическим стандартам. Существенных нарушений не заметили только наблюдатели из СНГ. Оно и понятно – руководители постсоветских стран по давней привычке коллективно поддерживают друг друга во время парламентских и президентских выборов.

Реакция лидера Казахстана на претензии оппозиции была короткой. Нурсултан Назарбаев объявил их традиционными стенаниями проигравших и сослался на то, что обвинения в нечестности – удел непрошедших кандидатов во всем мире. Естественно, что этот же тезис подхватили и все подчиненные президента – бесчисленная армия казахстанских чиновников.

Однако без неприятностей все же не обошлось. Самый чувствительный удар режим получил не от западных демократических институтов, к тычкам которых власть уже в общем-то привыкла, и тем более не от разрозненной оппозиции. Шквал критики на прошедшие выборы и избирательную систему в целом обрушился с совершенно неожиданной стороны. Третье лицо в государстве, действующий спикер мажилиса Жармахан Туякбай отказался от своего места в будущем парламенте и вышел из рядов президентской партии “Отан”, проруководив ею всего семь месяцев.

“Мы все надеялись, мы все думали, что это болезнь роста, и постепенно после каждого шага мы будем совершенствовать наше выборное законодательство, и постепенно наш выборный процесс станет соответствовать международным стандартам, но, к сожалению, этого не происходит, а наоборот, происходит регресс. На прошлых выборах я баллотировался по одномандатному округу, и такого безобразия я тогда не видел, тогда соответствующий административный ресурс мне не помогал и не мешал, а то, что творилось в этот раз, вышло за все рамки приличия”, – сказал в своем знаменитом выступлении Ж. Туякбай.

 

“Мир – это война.

Свобода – это рабство.

Незнание – это сила”.

Джордж Оруэлл

С ноября прошлого года, когда к работе приступил мажилис третьего созыва, все ветви власти в Казахстане оказались под контролем небольшой группы лиц во главе с президентом страны. Другая половина парламента – сенат, отчасти назначаемый главой государства, отчасти избираемый по-военному послушными маслихатами, и раньше не проявлял каких-либо признаков вольнодумия. У наблюдателей за политическими процессами сложилось твердое впечатление, что законопроект, переданный в сенат, будет принят практически в том же виде, в каком он туда попал из мажилиса.

Даже репортажи в СМИ из верхней палаты парламента – редкость, поскольку в этих стенах нечасто происходит что-либо интересное. За годы своего существования сенат превратился в почетную синекуру для персональных пенсионеров, доживающих свой политический век.

Правительство также традиционно следует в фарватере указаний президента. Немногие отклонившиеся от единственно верного курса долго в своих креслах не задерживаются. Самый яркий пример – глава Агентства по чрезвычайным ситуациямЗаманбек Нуркадилов, уволенный через пару дней после резкой критики в адрес Нурсултана Назарбаева. Практика показывает, что даже когда члены исполнительной власти выступают не поодиночке, а единым фронтом, режим это не останавливает. Об этом многое могут рассказать дружно расставшиеся с госслужбой отцы-основатели движения “ДВК” Алихан Байменов, Жаннат Ертлесова, Ораз Жандосов, Галымжан Жакиянов и другие.

Лишаются своих правительственных постов не только носители оригинальных в условиях Казахстана политических идей. Вполне лояльный действующей власти вице-премьер Григорий Марченко, несогласный с экономической моделью обеспечения казахстанцев дешевым жильем, также был вынужден покинуть свое кресло. Cледующий пост советника главы государства он также занимал недолго. Покинув госслужбу, Марченко решил переквалифицироваться в миллионеры, но несколько дней назад занял должность председателя правления Народного банка Казахстана.

Судебная ветвь власти в Казахстане независимостью не отличалась даже во времена, когда должность судьи была выборной. Теперь же, когда людей, вершащих человеческие судьбы, назначает президент, они фактически неподотчетны никому, кроме главы государства. Взяточничество, чванство и непрофессионализм тех, кто выносит приговоры, известны далеко за пределами республики. А уголовные дела против многих лидеров оппозиции все независимые юридические комиссии уже давно признали заказными и политически мотивированными. Упорно не согласны с этим мнением только представители режима.

Пресса же, которая во всем цивилизованном мире неформально считается четвертой ветвью власти, в Казахстане уже давно стала таковой официально. В том смысле, что масс-медиа в подавляющем большинстве своем проводят официальную политику, также не отклоняясь от генерального курса.

Говоря о свободе слова, государственные деятели часто приводят статистику – сколько тысяч средств массовой информации зарегистрировано на данный момент в Казахстане. При этом чиновники делают вид, что частные и свободные газеты и телеканалы – это одно и то же. Многочисленные журналистские фонды, конгрессы и ассоциации на практике на уровень свободы слова не влияют никак. По сути, это такая же демократическая ширма, что и парламентские выборы.

“Диктаторы разъезжают на тиграх, со спин которых они не осмеливаются слезть. А тигры становятся все голоднее”.

Уинстон Черчилль

Про то, что Казахстан теряет шанс на развитие демократии и постепенно дрейфует в сторону узбекской, а далее туркменской моделей государственности, после выборов сказано немало. Однако монополия на власть чревата и другими, не менее печальными последствиями.

В любой момент из предвыборного шкафа Казахстана на свет может быть извлечен оппозиционный скелет. Этот довод может стать многоразовым козырем в традиционной колоде обвинений в потакании работорговле, существовании политических заключенных, подавлении свободы слова и преследовании инакомыслящих. Шантажировать правящий режим смогут, например, американцы, если они захотят увеличить свою и так немаленькую долю в нефтедобыче, или если Вашингтон, движимый желанием надавить на Москву, потребует от Астаны сократить объемы транспортировки углеводородов через территорию России.

В свою очередь, и у России достаточно своих интересов в Казахстане, так же как у Китая и Евросоюза. И каждый из этих игроков обладает своим набором инструментов влияния на республику. В ближайшие годы Большой Каспийской Нефти противостояние мировых держав, а значит, и давление на Казахстан обострится до предела.

А соблюдать интересы страны, пытаясь одновременно удержаться у власти, правителям экономически слабого государства будет очень сложно. Придется выбирать…

Александр АЛЕНИЧЕВ

---

Ex professo *

Новый год – праздник долгий. Начиная с двадцатых чисел декабря и заканчивая второй половиной января, все нормальные люди находятся в некой прострации. Подготовка к Рождеству, к Новому году, опять к Рождеству, к Старому Новому году, ну и похмельный синдром в завершение череды праздников несколько выключают человека из привычного образа жизни.

 

Немалую роль в отвлечении человека от проблем житейских играют средства массовой информации. Буйство красок в рождественский и новогодний период поражает. Масс-медиа предлагают своим потребителям такой широкий спектр “веселухи”, что в последнее время появляется все больше желающих встретить Новый год свободными от воздействия телевидения, радио и газет. Исключением являются лишь просмотр бессмертной картины Эльдара Рязанова “Ирония судьбы, или С легким паром” да прочтение гороскопа на предстоящий двенадцатимесячный промежуток времени.

Пожалуй, только “Всемирная паутина” в разгар новогодних праздников не теряет аудиторию. Напротив, с каждым годом все большее количество людей предпочитает Интернет всем другим средствам массовой информации. Миллиарды гигабайт информации устремляются в предновогодние и постновогодние дни во все концы света. Человечество все сильнее прикипает к экранам своих мониторов, постепенно оставляя в прошлом экраны телевизионные, а заодно и радио с газетами.

Пять лет назад, 17 января 2000 года, сразу после того, как страну отпустил-таки очередной постстароновогодний похмельный синдром, на бескрайних просторах “седьмого континента” появился новый и никому доселе не известный казахстанский сайт.

Ведомый тремя энтузиастами от журналистики, новый проект являл собой некое подобие российского интернет-издания “Gazeta.ru” и имел весьма призрачные шансы на успех. Но энтузиазм, как известно, великое дело. Взглянув в конце месяца на счетчик посещаемости сайта, все три “родителя” облегченно вздохнули и с удовольствием отметили рождение новой интернет-газеты. Счетчик показывал 291 посещение. Детище носило не по юным летам величественное название – “НАВИГАТОР”.

Юрий МИЗИНОВ, главный редактор интернет-газеты “НАВИгатор-II”:

- В 1999 году, после закрытия газеты “451° по Фаренгейту”, я, Джанибек Сулеев и Айгуль Омарова остались без работы. Естественно, после за­крытия одной газеты, думаешь о подготовке нового проекта. Тогда и пришла мысль создать “Навигатор”. Хотя первоначально газета задумывалась как “бумажный” еженедельник и даже была зарегистрирована в министерстве печати. Но потом у Джанибека родилась идея производства интернет-издания.

50 материалов в неделю, 60 000 посещений в месяц, премия “Award- 2004”, врученная за лучший сайт казахстанского Интернета, плюрализм мнений и признание общественности – вот лишь краткая характеристика “Навигатора”, именуемого в наши дни из-за, скажем так, превратностей судьбы “НАВИгатор-II”. За пять лет работы издание смогло покорить отечественных “юзеров”, практически не применяя современные PR-технологии.

Юрий МИЗИНОВ:

- К “раскрутке” сайта мы никаких особых усилий не прилагали. Сейчас существует много средств, которые позволяют очень быстро и эффективно “продвинуть” тот или иной проект. Но мы ими никогда не пользовались. Мы шли нормальным эволюционным путем, и динамика развития у нас была очень плавной.

Конечно, был определенный всплеск, когда посещаемость увеличилась в два раза и потом уже не падала. Случилось это после публикации знаменитого заявления Заманбека Нуркадилова. Тогда счетчик у нас буквально “зашкаливал”.

Когда я встречаюсь с “интернетчиками” на разного рода семинарах и они спрашивают меня о методах “раскрутки”, я им привожу этот пример – достаточно было опубликовать одну статью, и в два раза увеличилась посещаемость сайта. Никакой другой метод продвижения такого эффекта не дает.

За свою относительно недол­гую историю “Навигатор”, как это часто бывает с отечественными средствами массовой информации, пережил не одну трансформацию и не одно перерождение, которые во многом и определили его сегодняшнее положение на рынке масс-медиа. Побывав недолгое время в составе одного известного медиа-холдинга, сменив домен и выиграв несколько “хакерских войн”, интернет-издание лишь укрепило свои позиции и закалило характер.

Юрий МИЗИНОВ:

- В сентябре 2000 года мы вошли в состав медиа-холдинга “31 канал” и находились там до конца 2001 года. К сожалению, это были не лучшие дни для “Навигатора”, в содержательном смысле. Навигатор тогда был весьма вялым и анемичным существом и являл собой почти точную копию еженедельника “Мегаполис”.

После ухода из “Мегаполиса” я вплотную занялся “лечением” “Навигатора”. И это, по сути, было вторым рождением нашего издания. Оно стало стремительно набирать обороты.

В конце 2002 – начале 2003 года состоялся судебный процесс, инициированный против нас небезызвестным широкой общественности Рахатом Алиевым. Мы этот суд, как и следовало ожидать, проиграли, вследствие чего юристы господина Алиева пытались отнять у нас юридические права на “Навигатор”. Однако мы применили определенные программно-технические хитрости, которые и позволили нам уйти от этой “приемо-передачи”. И все же мы решили перейти на новый домен – “Нави”. Мне кажется, это название даже более звучное. Все уже к нему привыкли.

Оставляя позади пять трудных лет, сотрудники “НАВИгатора-II” тем не менее не собираются останавливаться на достигнутом. Рынок интернет-услуг беспрерывно развивается. Развивается и “Нави”. В скором времени читателям газеты будут представлены новые интересные рубрики. У пользователей появится возможность не только прослушивать аудиофайлы, но и просматривать видеосюжеты, касающиеся того или иного события.

Помимо чисто политических вопросов посетителям сайта будут предложены материалы на спортивные, культурные и другие темы, имеющие общественную значимость. Редакция намерена активно применять новые программно-технические средства.

Семь футов под килем, “НАВИгатор-II”!

Айгуль ОМАРОВА, учредитель “Навигатора”, в настоящее время – независимый журналист:

- “Навигатор” был и остается единственной в своем роде интернет-газетой. До настоящего времени каких-либо аналогичных проектов в Интернете не возникло. В этом и сила “Навигатора”, и в то же время его слабость.

Хотелось бы пожелать “Навигатору” в наступившем 2005 году, юбилейном для него, появления подлинной конкурентной среды, потому что только когда появляются конкуренты, организм растет, развивается и обогащается.

Чтобы все те, кто работает в “Навигаторе”, кто был причастен к его созданию, были здоровы. Хочется, чтобы нас читали, чтобы нас комментаторы по-прежнему обильно “поливали”, потому что только это как раз и не дает коллективу застояться и тоже помогает развиваться человеку, журналисту, автору публикации. Ну и наконец, чтобы все то, во имя чего “Навигатор” создавался, а это плюрализм мнений, гласность, свобода, становилось реальностью нашей жизни!

Джанибек СУЛЕЕВ, учредитель “Навигатора”, в наши дни – главный редактор интернет-сайта “Диалог”:

- Вне зависимости от того, будет в дальнейшем существовать “Навигатор” или нет, он уже вписан золотыми буквами в историю казахстанской интернет-журналистики. И все же мне больше был мил тот старый “Навигатор”, когда мы шли напролом, не выбирая “право” или “лево”. Тот “Навигатор”, что был явлен миру в результате порыва, какой-то чисто человеческой энергии. Для меня это до сих пор остается волшебством.

Хотя мне кажется, что своего “потолка” “Навигатор” уже достиг. И это не “шпилька” и не укол. На мой взгляд, в газете наблюдается некий застой. Мне лично представляется, что старый “Навигатор” был несколько патриотичнее.

И в то же время есть у меня все же определенное чувство законной гордости, причастности к чему-то большому.

*Лат. (экс профэссо) – со знанием дела, профессионально.