Укрощение строптивых

С наступлением весны начался очередной кон исконно национальной забавы по истреблению журналистов. Не успели улечься страсти по поводу задержания питерскими стражами правопорядка редактора казахстанского еженедельника "Ассанди Таймс" Ирины ПЕТРУШОВОЙ, как стало известно, что в парадной своего дома был жестоко избит спортивный обозреватель газеты "Время" Максим КАРТАШОВ. Ситуация такова, что журналисты опять начали чувствовать себя миссионерами, заброшенными в стан людоедов: ты из кожи вон лезешь, чтобы донести до них истину, а они смотрят на тебя и облизываются…
ИЗБИЕНИЕ ПРОВОКАЦИИ НЕ СЛАЩЕ
Возвращаясь вечером с работы, Максим Карташов, как и всегда, уверенно вошел в подъезд. Когда до дверей квартиры оставалось всего несколько шагов, сзади на журналиста обрушилась лавина отточенных ударов. Били, куда придется, но в основном - по голове. И как итог - раскроенное веко, поврежденная роговица глаза и сотрясение мозга. Единственное, что запомнил Максим, - нападавших было трое.
Коллеги Карташова из газеты "Время" считают, что случившийся инцидент - не банальное ограбление, так как сотовый телефон и бумажник никто у журналиста отбирать и не собирался. Скорее всего, побудительной причиной стали статьи Максима на околоспортивные темы. "Спорт у нас, как известно, криминализован или идет рука об руку с криминалом", - говорит журналист Виктор Верк.
Другой мишенью стал собственный корреспондент все той же газеты "Время" Григорий Мельников. И неизвестно, чем бы дело закончилось в этом случае, если бы Григорию вовремя не стало известно, что против него затевается провокация. Более того, выяснилось, что ее организатором является высокий полицейский чин из Северного Казахстана.
"Наемник", которому было поручено избить журналиста, признался, что его давний знакомый полковник Берик Билялов, когда-то занимавший должность начальника уголовного розыска, попросил спровоцировать Мельникова на какое-либо неблаговидное действие. "Он сказал мне, чтобы около дома Мельникова я ударил его раз или два, после чего он пойдет в полицию и напишет заявление", - рассказывает незадачливый провокатор. Сейчас этим делом занимаются правоохранительные органы, но они уже, отмывая честь мундира, всю вину перекладывают на плечи одного лишь Билялова. Хотя навряд ли один человек мог быть "мозгом" такой планомерной операции по дискредитации журналиста - еще планировался трехдневный арест Григория Мельникова за нарушение общественного порядка и другие нехорошие вещи, которые должны были произойти с журналистом уже в камере…
К разряду прецедентов можно отнести и противостояние известного журналиста Сергея Козлова и газеты "Сµз", возглавляемой не менее известной Гульжан Ергалиевой. Коса нашла на камень из-за того, что первый когда-то резко высказал свое мнение об оппозиции, газета же не преминула вернуть этот "плевок" журналисту в виде отповеди со своих страниц. Так, собственно, и началась цепочка мелких разбирательств, что, увы, наталкивает на мысль о том, что если не власть "съест" журналистов, то они сами перегрызут глотки друг другу…
ГЛАС НАРОДА
Что же думает о существующей тенденции в журналистской сфере наше общество? Этот вопрос насколько актуален, настолько и не переоценим. В раскладах на ситуацию путаются даже "зубры" этой профессии, не говоря уже о простых смертных. Хотя кое-какие версии все же существуют.
Валентин Макалкин, депутат мажилиса: "Я считаю, что журналисты стали вскрывать темы, неприятные для власть предержащих. Но в законе "О СМИ" меры по предупреждению подобных инцидентов не предусмотрены, они оговорены в общем законодательстве. Естественно, это прямо не связывается с осуществлением той или иной профессиональной деятельности. Это еще доказывать придется".
Виктор Верк, журналист газеты "Время": "Журналисты власть не интересуют до тех пор, пока не начинают считать деньги в карманах чиновников. Народные деньги".
Розлана Таукина, президент фонда "Журналисты в беде": "Эти факты, как и новый закон "О СМИ", прежде всего имеют целью укротить информационное пространство в Казахстане, не дать возможности просачиваться нелояльной и неудобной информации. Практически нам опять хотят повесить "железный занавес", сделав прессу идеологической, превратить ее в сферу обслуживания власти. А когда на поле появляются СМИ со своим собственным мнением, которые задают простые вопросы, как, например, у Гены Бендицкого: "А где полтора миллиона долларов бюджетных средств?", - невольно появляются и вопросы другого порядка: кто нами руководит, и правильно ли они это делают?".
Досым Сатпаев, политолог: "Последние несколько лет в Казахстане идет разработка новых правил игры на информационном поле - это активно выражалось в продвижении не очень демократического закона "О СМИ". Такие же правила и на политическом пространстве - взять хотя бы тот же закон "О выборах". Это комплексный ход, который делает власть по отношению к обществу. С одной стороны, это может быть нормальным эволюционным периодом, когда власть пытается адаптироваться к изменяющимся условиям, но с другой стороны, надо понять, что лежит в основе сегодняшних наездов на журналистов - самодеятельность отдельных самодуров либо же государственная политика. Если последнее, то получается, что существующая элита неадекватно реагирует на изменения как в информационном, так и в политическом пространстве".
Но, несмотря на то, что на стороне журналистов сегодня практически все общество, акулам пера и диктофона от этого не легче. Да, существуют конституционные законы и законы морали, нравственности, но они, увы, бессильны и не способны защитить журналистов от руки, занесенной для очередного удара. Они не могут противостоять ни откровенным угрозам, ни тайным провокациям. И весь сегодняшний разговор пока что сводится к бессмысленной полемике. Возможно, если журналисты, точно так же, как их оппоненты, выпустят жало, ситуация и изменится. Но только вот хватит ли у них совести на такой циничный шаг?

Юлия Кисткина

---

Речь общественного защитника журналиста Геннадия Бендицкого Розланы ТАУКИНОЙ, президента фонда "Журналисты в беде", члена Общественного комитета по защите свободы слова в Казахстане

В моей юности московские профессора журналистики учили нас, что если в руки попадают материалы правительства и документы, подтверждающие изучаемые события, а сами мы являлись очевидцами судебного разбирательства и имеем аргументы и факты живых очевидцев, мы должны браться за перо и творить статью на заданную тему. Я думаю, что не психолого-лингвистическую экспертизу, которая разочаровала нас запутанными домыслами, должен был заказывать суд. А экспертизу профессоров журналистики, которые должны были оценить статью Бендицкого концептуально и вынести вердикт о сути излагаемых событий, главной цели журналистского расследования и содержании клеветы в изложении материала. В соответствии с полученными в студенческие годы знаниями и многолетним практическим опытом в журналистике, я считаю, что Геннадий писал материал о пропавших полутора миллионах долларов из государственного бюджета, которые выделялись на погашение задолженности министерства обороны промышленным предприятиям России и Украины. Описывая версию исчезнувших денег, он упомянул участников сделки. Фамилия господина Жабагина упоминалась единственный раз, и то в качестве руководителя инновационного фонда с упоминанием его прежних высоких должностей в государстве. Этот факт никак не может быть расценен как заведомая клевета. Целью данного журналистского расследования было оказание помощи правительству и государству в контроле за средствами, складывающимися из денег рядовых налогоплательщиков. Потому тема статьи была общественно значимой и актуальной для читателей. Более того, эту статью никак нельзя считать посвященной отдельно господину Жабагину или упомянутой компании ЗАО "Риф", которые упоминаются лишь как фигуранты конфликта. Юрист газеты проверяла материал и не нашла там ошибок. Более того, счетная комиссия и комитет по борьбе с коррупцией также занимались расследованием фактов, изложенных в статье Бендицкого "Интрига закрытого типа". И, естественно, нашли подтверждение фактам, изложенным в версии журналистского расследования Геннадия Бендицкого. Теперь государство потребовало возбудить уголовное дело по фактам коррупции и хищений государственных средств, предназначенных для погашения долга министерства обороны. Почему в нашей стране журналиста сразу надо сажать на скамью подсудимых и угрожать тюремным заключением, если его статья не нравится отдельным важным государственным чиновникам и их адвокатам. Почему правоохранительные органы не стали обращать внимания на факты, изложенные Бендицким, пока на это не дал указание президент страны? Почему журналист вынужден обращаться за помощью к президенту Казахстана? Но ведь не может президент реагировать на все нарушения свободы слова и журналистские материалы, вызывающие недовольство его подчиненных! Почему журналист, который награжден президентской премией и премией общественности "Свобода", отмечается за смелость и геройство в журналистской деятельности, жертвуя многим, изменяет негативные явления в нашей жизни на позитивные, борется с коррупцией, а потом за это же самое более двух месяцев сидит на скамье обвиняемых? Потому что казахстанскую журналистику хотят приструнить, превратить в заказную, удобную сферу обслуживания идеологических мифов. Отважных журналистов пытаются скомпрометировать или подвергнуть провокации, посадить в тюрьму, избить или задушить судебными исками на фантастические суммы. Сегодня Геннадий Бендицкий стал олицетворением казахстанских журналистов, потому что от результатов этого судебного заседания будет зависеть: станут ли в газетах освещать острые темы по борьбе с коррупцией, мафиозные операции, политические дебаты и будут ли журналисты защищать интересы населения. Можно ли будет подсчитать, сколько пропало денег из государственного бюджета и почему доходы от национальных предприятий не дошли до народа? Можно ли будет вывести на чистую воду чиновников, которые занимаются фальсификациями в экономической и политической жизни страны? Если обратиться к классикам отечественной журналистики, например, Салтыкову-Щедрину, то образцы его лучших статей хранят очень острые образы и ироничные, язвительные слова о героях его публикаций. А у нас, в современной журналистике, этого давно уже нет. Большинство журналистов подобными судебными заседаниями лишили остроты языка, выхолостили, превратили в постоянно кланяющихся сувенирных японских куколок, которые постоянно оглядываются на инстинкт сохранения работы и жизни, отказываясь по соображениям самоцензуры писать на животрепещущие общественно значимые темы. Поэтому сегодня Геннадий Бендицкий как символ стойкого казахстанского журналиста, не сломившегося под натиском давления на газету и на свою личность, практически распят на этом судебном деле. И если его осудят, то еще десятки журналистов выбросят свое перо и сменят профессию или получат удел певцов лживых гимнов по заказу, навсегда превратившись в комок страха или запуганных мечущихся зайцев. Сегодня рассматривается дело не только Геннадия Бендицкого, а судьбы всей казахстанской журналистики, судьбы нашего читателя, которого пытаются лишить права получать честную критическую информацию, лишить права критически думать и иметь свою гражданскую позицию, бороться с коррупционными явлениями в государстве. Я защищаю журналиста от имени специально созданного комитета по защите Геннадия Бендицкого, который за эти два месяца ввиду огромного количества происшествий с журналистами превратился в комитет по защите свободы слова. Наш комитет обращается к уважаемому суду снять обвинения с журналиста Бендицкого за отсутствием состава преступления.(16 марта 2004 г.)